— Тут полицейский пришел — спрашивает, жил ли кто-нибудь в хижине. Ты что-нибудь слышал об этом?
Вошедший мужчина кивнул дружелюбнее жены. Ростом он не выше ее, но плечи шире, а талия — уже. Его ладонь была широкой, как лопата, и такой же основательной.
— Бывает, Солум сдает ее кому-нибудь, — разъяснил он, — но нас он в это не вмешивает. В последние годы это в основном были иностранцы — немцы и голландцы, которые рвались в лес послушать тишину. Пусть слушают, сколько влезет, — я так скажу! Пару раз нам приходилось убирать за некоторыми из них, эти горожане бывают редкостными свиньями.
— А еще поляков не забудь, — послышалось от кухонного стола, где на поднос выкладывались пшеничный хлеб, мясные нарезки, сыр, джем, икра, масло и сардины, — скоро кофе будет…
— Точно, в клубничный сезон там иногда жили и поляки, но в прошлом году их не было… — Бьярне Бауге потер лоб и снял шапку.
— И слава Богу, — высказалась его жена. Ее руки мелькали так быстро, что казалось, стол накрывался сам собой. Пока муж мыл руки под кухонным краном, у Валманна под носом оказалась чашка кофе. Потом перед ним появились тарелка, нож и вилка. Кофе мало чем отличался от того, который подавали в полицейской столовой. Очевидно, и у бутербродов такой же вкус.
— А есть ли ключ?.. — Он попытался вернуться к прежней теме разговора, но супруги Бауге были слитком заняты едой и не могли ответить, поэтому Валманну оставалось только жевать бутерброд с маслом и колбасой.
Конечно, ключ был, но управляющий никак не мог отыскать его среди других ключей в шкафчике, стоявшем в маленьком кабинете, где хранились ключи от всех хуторских помещений.
— Странно, ключ должен быть здесь, — только и сказал он, — но, может статься, хозяин сам его забрал прошлой осенью, перед отъездом, и не вернул. — Бауге мотнул головой в сторону большого хозяйского дома, сиявшего на солнце белой краской.
— А когда он вернется?
— Обычно он приезжает в мае. Жалуется на климат и ревматизм, но я-то думаю, что у него завелась женщина, с которой ему тяжело расставаться. Овдовел он всего четыре года назад, поэтому, видимо, считает, что заявляться домой с американкой еще рановато.
Управляющий был прав, хотя и не знал этого.
— Тогда мы вынуждены будем взломать дверь. Мы не можем откладывать расследование на неопределенное время. — Валманн почувствовал, что горит от нетерпения. Супруги Бауге спешили вернуться на поле и ждали, когда он уедет. Его вопросы никому из них особо интересны не были, как и то, что на хуторских землях нашли труп мужчины. Очевидно, они считали его заблудившимся горожанином, который забрел слишком глубоко в чащу, куда ему лучше было не соваться.
