Беннет ничего не имел против Джеллисона или против того, чтобы ходить за телефонограммами в конец коридора, но его бесила неточность записей. Джеллисон всегда что-нибудь перевирал. А Беннет хотел получать телефонограммы точно. И поэтому он поставил автоответчик и настроил его брать трубку до первого звонка.
Теперь он ждал до позднего вечера, когда пора было идти домой, чтобы воспроизвести полученные за день сообщения. Он открывал темный кабинет Джеллисона, садился на низкий сосновый стул у двери и слушал записи в льющемся из коридора тусклом свете.
Однажды вечером, уже очень поздно, когда в здании было тихо и пусто, Беннет нажал воспроизведение и услышал следующие слова: Спасибо, я книги получил. [Долгая пауза.] Я думал, надо ли вам звонить. Я хочу извиниться за свое поведение. [Пауза.] Мне несколько стыдно. Я сам не понимаю, почему так себя вел. Я не хочу, чтобы вы меня считали плохим человеком. Я на самом деле не такой. [Долгая пауза.] Просто иногда я веду себя не так, как другие. Я не знаю, почему так получается. Я не плохой человек на самом деле. [Пауза.] До свидания. Отвечать не обязательно.
Человек не назвался. В его голосе слышался легкий иностранный акцент. Беннет не узнал голоса. Он посидел еще, несколько раз воспроизвел сообщение, ломая себе голову. Потом стер его и пошел домой. Но не мог выбросить из головы. В голосе слышалось страдание. Кто это был? Что значило это сообщение? Может быть, он кому-то посылал книги, когда-то давно, и забыл? Наверняка это сообщение попало к нему по ошибке, оно предназначалось кому-то другому. Но оно не шло из головы. Знает он этого человека? Знает? Знает?
Через три месяца работы Беннет уперся в стену. Он написал все уравнения и начал их решать, но где-то была ошибка. Он знал, что если разбить частицы на две группы одинаковых, то его задача сведется к той, которую уже решил британский физик. И действительно, уравнения получались такими же. Но при решении этих уравнений Беннет не получал того же самого ответа. Значит, где-то есть ошибка. Он проверял все выкладки, но не находил ее. Но она должна была быть.
Наутро он пришел к себе в кабинет раньше обычного, оставил портфель у дверей и долго точил карандаши, обдумывая задачу еще раз. Потом попил кофе из пенопластовой чашки. Потом сел за стол и снова проверил уравнения. Он проработал все утро, потом принесли пиццу, потом он опять работал. В коридоре разговаривали студенты, и Беннет закрыл дверь, потом опять открыл, потому что в комнате стало жарко. Ошибка не обнаруживалась. Беннет вышел ненадолго пообедать и не встретил никого знакомых. В этот вечер, возвращаясь домой по приятной извилистой тропинке, он напряженно думал, не замечая фонтанов, двориков, библиотеки, старого каменного собора. Он чувствовал себя дураком и злился на себя. Задача должна была решаться в лоб, так ему сказал Якоби.
