В те дни в Летнем театре парка безуспешно трудился гастролирующий по области драмтеатр. Уже уехали главный режиссер и директор театра в поисках нового места для гастролей и артистов для обновления труппы, но актеры должны были сыграть еще один дневной спектакль.
Однажды Алеша и Витя решили на веранде игрового зала занять бильярд. Им разрешали играть в утренние часы, когда не было посетителей. В тот момент, когда они собирали шары в угольник, человек, развалившийся на скамейке возле веранды, вдруг произнес хорошо поставленным голосом:
– Эй, малец, подойди сюда!
– Это вы мне?
– А кому же еще, если кроме тебя и маленького шпингалета здесь никого нет?
– Он мой товарищ, и не шпингалет. Мы с ним ровесники.
– Мне нужен ты. Ты длиннее, я хотел сказать, выше. Ты искусство любишь?
– Это что – музыка, кино, театр? А книги – это тоже искусство?
– Тоже, тоже!
– Тогда очень люблю!
– А ты можешь говорить громким внятным шепотом?
– Это как?
– А вот так: «Все мерзостно, что вижу я вокруг, но как тебя покинуть, милый друг!» – А ну-ка, громким шепотом повтори.
Алеша повторил.
– Хорошо. Еще раз, погромче. Вот так! – Так ты искусство любишь, говоришь? Это, братец, Вильям Шекспир. Слышал о таком?
– Конечно.
– Молодец! А сколько тебе лет?
– Десять с половиной.
– Сколько раз смотрел «Проделки Скапена?».
– Сколько вы представляли, я хотел сказать, играли. Шесть!
– Я видел тебя в первом ряду, с края, вместе с толстунчиком-шпингалетом.
– Он не шпингалет, я же вам говорил.
– Хорошо, хорошо, он не шпингалет. – Как попадали в зал?
– Для наполнения.
– Без вас было бы десять, а с вами пятнадцать?
– Примерно так.
– Интересный у нас разговор. Так вот, слушай. Нашей премьерше Астровой давно обещали бенефис. А зрителя нет и нет, а денег, как, понимаешь, тоже все нет и нет. А главреж и директор смылись, конечно, по делам. Но, тем не менее, позвольте! Впрочем, все это ни к чему. Труппа решила сегодня устроить грандиозную попойку. А играть завтра для воинской части в двенадцать. Вам ситуация ясна, молодой человек? Во-первых, завтра извольте вылезти из трусов и надеть что-нибудь поприличнее. Хотя это и не важно, так как вас никто не увидит в суфлерской будке. Что-то я разговорился. Ближе к делу, и потому, во-вторых, держите пьесу, она размечена. Ход действий вы знаете, кто кого играет – тоже. Будете суфлером, потому что Петра Петровича к утру не откачаешь. А труппе без банкету больше нельзя, у всех давно горит душа. Ясно?! Так вот – спасай искусство! Да, пора представиться. Как вас позволите величать?
