— А почему она должна была звонить в Москву? — поинтересовалась Галка.
— А как же без этого? — удивилась тетка. — Телефон-то один на весь поселок, как к нам попадают, так надо не надо — звонят. А я что, мне без разницы. И Татьяна Георгиевна всегда прежде дочери звонила. А в тот раз нет, не стала. Вы-то ей кто будете?
— Я её племянница, — мрачно сказала Галка. — Ну ладно, мы пойдем, спасибо вам?
Тетка даже огорчилась. Ей явно было тоскливо сидеть в одиночестве в пустом доме.
— А что случилось-то? Беда какая?
Я конспективно изложила суть событий. Тетка подумала немного и решительно покачала головой:
— Нет, в больницу её отсюда не забирали. Днем то есть. Иначе от меня бы «Скорую» вызывали, больше неоткуда. Да и бабы знали бы, у нас новости быстро расходятся.
— Особенно плохие, — все так же мрачно подтвердила Галка. — Сколько помню, здесь всегда так было. Пошли, Наташка, доложим гражданину начальнику о выполнении задания.
— Кто теперь острит? — поинтересовалась я.
— Так ведь с кем поведешься, от того и лечишься, — не осталась в долгу моя ближайшая подруга.
Я решила пренебречь и не пытаться оставить за собой последнее слово. Надо же когда-то и Галке почувствовать себя остроумной.
Мы шли по улице, на которой стояла дача тети Тани, вдоль ветхого, когда-то глухого забора. Калитку украшал пудовый проржавевший амбарный замок, хотя пройти на участок, по-моему, можно было в любом месте. Запущенный участок составлял резкий контраст с соседними, более или менее ухоженными. И ещё что-то резануло мне глаз, но я не поняла, что именно и момент ушел. Хотя тень сомнения осталась где-то на заднем плане.
Мы вернулись на дачу и доложили о почти полной безрезультатности своего похода. Впрочем, никто особенно и не рассчитывал на успех. Елена осмотрела все вещи тети Тани и твердо заявила, что на месте абсолютно все, кроме того черного спортивного костюма, в котором её мать обычно ходила на даче. Даже обувь была в неприкосновенности, так что получалось, будто бы тетя Таня ушла из дома в одном костюме и тапочках, чего, разумеется, быть не могло.
— То есть вообще все в порядке? — поинтересовалась я.
— Не совсем, — отозвался Андрей. — Кое-какая мелочь исчезла.
— Бутылка с водкой, — напомнила Елена. — И ещё не могу найти мамин любимый шарф. Она всегда покрывала им голову, когда выходила вечером в сад. Или вообще при плохой погоде.
— Одно непонятно, — серьезно сказал Андрей, — водку ведь стали бы искать в буфете, а его даже не открывали, судя по всему. Шарф… Кому он вообще мог понадобиться, кроме самой Татьяны Георгиевны?
