— Там-то я его и засек! — рассказывал воробей. — Вижу, все беспокоятся — и бабка, и дед, и Люкс. Тогда я схватил кота за шиворот и притащил домой!
— Он такой маленький! — недоумевали другие воробьи.
— Нет, он здоровый, чуть поменьше Люкса, — уточнял воробей. — Но у меня неожиданно появилась орлиная сила. Я и сам себе удивлялся. Тащу и удивляюсь!
Вечером, когда Мартина хозяйка пошла за козой в огород, она долго недоумевала, почему Марта привязана не за колышек, а к забору. А потом решила, что это она сама привязала тут козу. «Совсем память плохая стала, — горевала хозяйка, — а все заботы. И то надо сделать, и то... Вот и забыла!» Она похвалила Марту за то, что та не лазила в чужой огород, и повела домой доить.
Марта после всех приключений этого бурного дня решила никогда больше не лазить в чужие огороды.
А рак пропал, исчез. Банка валялась на полу. Лужицу воды Галя подтерла. А рака не нашли, хотя обшарили все уголки в доме...
Все это было тревожно, таинственно и непонятно.
Почему Пеструшка перестала нести золотые яички
Петух Петя расхаживал по двору гордый и счастливый. Как же, курица Пеструшка села высиживать цыплят!
Бабушка запретила Андрею и Гале совать нос в курятник. Она лично сама носила Пеструшке желтое отборное пшено и воду в блюдечке, на дне которого были нарисованы ягоды земляники.
Гале очень хотелось увидеть, как цыплята будут выклевываться из яичек, и она все-таки заглядывала иногда в курятник. В курятнике разливался полумрак, только через щелку в крыше проглядывал туда всего один луч солнца и желтой полоской ложился на солому. Пеструшка неподвижно сидела в фанерном ящике, и оттуда высовывалась одна ее спина. Больше пока ничего не было видно. Но Галя все равно несколько раз в день подбегала к курятнику и смотрела на Пеструшку.
Петух Петя сразу начинал сердиться, хлопать крыльями, что-то бормотать, и Галя убегала. А потом и бабушка заметила, как внучка крадется к курятнику, и поругала ее:
— Не пугай курицу. А то она соскочит и перестанет греть яички. Вот цыплята и не выведутся!
После этого Галя решила вывести своих собственных цыплят. Она взяла в кладовке два яйца, положила их в Андрееву счастливую рыбацкую кепку, а кепку засунула за трубу в летней кухне. «Здесь тоже тепло, — решила Галя. — Может, даже потеплей, чем под курицей, и мои цыплята выведутся быстрей, чем у Пеструшки».
Теперь она уже не бегала к курятнику, а сидела в летней кухне, дожидаясь, когда оттуда уйдет бабушка, чтобы взглянуть на яички. «Вот все удивятся, — думала Галя, — когда я поведу своих цыплят на прогулку». И она представляла, как в теплое солнечное утро она наденет свое новое платье, которое ей сшила мама перед тем как уехала в отпуск. И выйдет в этом платье из кухни, а за ней два пушистых цыпленка. Что-то скажет бабушка! Что-то скажет дед! Как закукарекает от удивления петух Петя! А она, ни на кого не глядя, пройдет с цыплятами через двор и будет напевать:
