Огоньки в ночи | страница 4
Однако у Гилкристов была не самая безупречная репутация. Многие, а уж сами-то они подавно, хорошо помнили тот черный год, когда мистер Гилкрист потерял львиную долю своего состояния из-за разоблаченных биржевых спекуляций. Калебу запомнился тот эпизод главным образом потому, что, будучи еще желторотым школьником, он лишился всех своих карманных денег и долгое время не имел возможности делать ставки на бегах, чем занимался ранее. Тяжелые были времена. Мальчишке пришлось выкручиваться, чтобы не изменять своим недетским привычкам и пристрастиям. Тем более, что об этом никто не должен был знать. Наверное, именно тогда он и осознал реальную стоимость каждого цента, который, без преувеличения, доставался азартному пареньку с потом и кровью.
Калеб блуждал скучающим взглядом по лицам приглашенных. Он улыбнулся одними уголками губ, завидев, как тетушка Дамиена с пятого ряда шутливо грозит ему пальцем в элегантной перчатке.
Многие-многие лица с умильными улыбками были обращены на венчающихся, готовые запечатлеться на цветных фотографиях, войти в летопись новообразовавшегося семейства...
Калеб Гилкрист не увидел для себя ничего нового. Круг, в котором он родился, сформировался, вырос, известный и понятный ему круг людей с такими же, как и у него, слабостями и претензиями. Он бы с легкостью мог презирать собравшихся за их ханжество и снобизм, если бы не чувствовал себя плотью от плоти, частью его. Всегда найдется кто-то, кто решается противопоставить себя стереотипам своего круга. Однако Калеб не был бунтарем и не стремился им стать, хотя порой мечтал о бунте.
Калеб Гилкрист не трудился вслушиваться в проникновенные клятвы новобрачных, он боролся с сонливостью, выискивая среди собравшихся юных девушек из славных семейств, но вновь не присмотрел для себя ничего подходящего, заслуживающего внимания, пока его взгляд не скользнул по каштановым шелковистым локонам, не пересекся с обжигающим огнем знакомых глаз, вспыхнувшим, словно просинь посреди облаков.
Пышный веер ресниц отбрасывал густую тень на персиковые щечки, нежные и пушистые, как у младенца. Сочный, пухлый, чуть тронутый блеском для губ ротик мог свести с ума самого уравновешенного мужчину самых строгих правил. За такие прелести можно и умереть.
Звали девушку Ава. Ава Хэллибертон.
Одно ее имя окунало Калеба в водоворот предвкушений. После этой встречи взглядов он уже ничего не искал, терпеливо дожидаясь окончания церемонии, чтобы оказаться с ней рядом, как уже бывало.