— Ладно, забыли, — ухмыльнулся Калеб. — Скажи лучше, как ты находишь своих родителей после разлуки?
— Ты об их внезапном воссоединении? — уточнила Ава. Калеб кивнул. — Сложно сказать. С одной стороны, я безусловно за них рада, но при этом не могу не испытывать некоторый скепсис... Ну, а как твои?
— В моем стане все неизменно, все несокрушимо, как железобетон. Собственно, Мэрион и Мерв с годами все больше и больше похожи на железо и бетон.
— Ты злой, Калеб, — заметила она. — Как можно так говорить о собственных родителях! Разве ты не переживаешь за них?
— А что за них переживать? Мамочка то на танцы ходит, то еще что-нибудь удумает, несмотря на то что доктора велят не забывать о проблемах с давлением. Но ведь эти проблемы у моего отца, не у нее... Они вместе и всегда будут вместе. Но это только видимость. Сколько я их знаю, каждый живет своей жизнью.
— А ты-то сам? — спросила Ава.
— Ну, и я, соответственно, тоже, — легкомысленно отозвался Калеб. — Скажи лучше, ты надолго к нам? — нарочито небрежно справился собеседник.
Ава задумалась и с ответом не торопилась.
— Вряд ли... — пожала она плечами наконец.
— Ты думаешь, тебя так скоро отпустят?
— Я остановилась в отеле. Уеду, когда сама сочту нужным, — сухо отозвалась она. Калеб посмотрел на нее, не скрывая изумления. — Это сложно, Калеб, — нехотя объяснила женщина. — Я не была дома целых десять лет. В такой ситуации легко поддаться сентиментальному чувству и совершить ошибку. Я не против возвращения как такового. Я против необдуманных поступков, — закончила она.
Девять лет и четыре месяца, мысленно подсчитал Калеб. Тут он заметил, как Дамиен отчаянно машет им руками, зазывая в павильон.
— Твой брат нас зовет, — сообщил он Аве. — Было очень приятно с тобой пообщаться, но удерживать тебя дальше я не имею права. Уверен, что твои родные достойны твоего внимания в гораздо большей степени.
— Никак ты прощаешься со мной? — удивленно спросила Ава.
— Тебе решать, — произнес он.
— Невесел ты для шафера, ох, невесел, — шутливо заметила женщина.
— Я вообще не рассматриваю свадьбу как повод для веселья. — К Калебу вернулся его обычный циничный тон.
— На тебя, наверное, так подействовали слова «пока смерть не разлучит нас», — весело предположила Ава.
— И это тоже.
Он чмокнул ее в щеку и повел к павильону, где их дожидались.
Хотелось поскорее отделаться ото всех и остаться наедине со своими мыслями.
Эта встреча стала для Калеба настоящим шоком. Десять лет он вспоминал ту единственную ночь и не рассчитывал увидеть Аву вновь, вернее, даже не обдумывал такую возможность. Для него Ава навсегда должна была остаться той — девятнадцатилетней. Трепетная память о мгновениях их близости позволяла ему все эти годы не принимать всерьез многочисленные мимолетные интрижки. Та ночь превратилась в миф, в сказку.
