В это время прошел слух, что полковник с дочерью прибыли в новое свое отечество. Они построили себе дощатую хижину из трех комнат, порядочной кухни и просторной людской для служанок. Человек, приехавший с полковником, спит у него в спальне за перегородкой. Этим жильем они располагают обойтись, покуда не будут готовы несколько комнат в новом доме. Дошла и до меня эта новость, но я не придал ей большого значения. Я уже и сам заметил, что полковнику ставят хижину, видел также, что стены его усадьбы вырастают из земли; но так как я больше не поднимался в Дубки, то и не знал, далеко ли продвинулась стройка.
Как-то в воскресенье довелось мне впервые увидеть в церкви отца и дочь. Когда у меня есть время, я люблю ездить к поздней обедне, хотя обычно, за недосугом, довольствуюсь ранней. Особенно летом, когда приходится выезжать спозаранок и забираться в несусветную даль, захожу я в какую-нибудь местную церквушку. Когда я слез с повозки, старенький зиллерауский священник как раз направлялся служить обедню и остановился поговорить со мной.
— Не с новым ли соседом вашим вы приехали? — спросил он.
— Нет, — отвечал я, — я еще не имел случая с ним познакомиться.
— Как вижу, и он уже здесь, — продолжал священник, — вот его экипаж. Полковник бывает у нас каждое воскресенье, и, увидев вас, я решил, что вы составили ему компанию.
— Я и в самом деле не бывал здесь несколько воскресений, — возразил я в свое оправдание. — У меня было на руках много больных, приходилось слушать слово божие то в одной, то в другой церкви, когда в Дубсе, когда в Хальслюнге, а как-то занесло меня и вовсе в Пирлинг.
— То-то и оно, — заметил старый священник. — Вы человек занятой, вашей помощи ждут во многих местах. Да и храмы божии имеются повсюду. Так что же, опять у нас люди сильно болеют?
— Сейчас полегче стало, — отвечал я. — Эту неделю не сравнить с прошлой. Мне помогает весна, такой воздух хоть кого поставит на ноги, врачу остается только глядеть и радоваться. Это-то и дало мне возможность со спокойной душой поехать к вам.
— Вот и прекрасно, вот и прекрасно! Стало быть, сегодня вы увидите в церкви вашего соседа. Превосходнейший, заметьте, человек, не из этих зазнаек, хоть и говорят, что он богат и знатного рода. Благословенного вам утра, господин доктор!
С этими словами священник поклонился мне и, поникнув седой головой, побрел по красивой лужайке, что против церкви, к небольшой дверце, ведущей в ризницу.
