Ловко орудуя ножом, Кристи рассеянно вслушивалась в обычную женскую болтовню о покупках и телесериалах. У всех сегодня было хорошее настроение, и от этого она чувствовала себя еще более виноватой, отказываясь от столь явной прибыли, которую сулил новый заказ. Дик ведь дал понять, что не поскупится на расходы. Она отправила последнюю розочку в миску и поставила ее в холодильник.
— Поговорим, тетушка? — шепнула она тихонько Мэри.
Та направилась за ней в кабинет, прихватив с собой чашку горячего кофе.
— Хочу сказать, детка, что на работу я пришла в восемь часов, и как раз позвонил мистер Маркенс. Он сообщил, что приедет вместе со своей сестрой сегодня. По-моему, это просто замечательно.
Вчера тетушка Мэри, как всегда, прибежала к ней, как только Дик уехал, чтобы узнать о перспективах. Кристи сразу показала и отдала тетке чек, чтобы он не затерялся среди бумаг на ее столе, но теперь сильно пожалела об этом. Нелегко будет сообщить тетушке то, что она собиралась.
— Ничего не выйдет. Прости, но я не могу и не хочу иметь дело с Диком Маркенсом. Он мне… — она на секунду замялась, — неприятен. Я уже приготовила письмо с отказом, и, как только ты вернешь чек, я сразу отправлю его.
— Господи! Ну что ты выдумываешь? — Тетушка побледнела.
— Ты ведь прекрасно все помнишь, тетя Мэри, не так ли? Именно Дик Маркенс передал мне в день свадьбы записку от Диллона с сообщением, что он женится на… — Голос Кристи прервался, ей было трудно выговорить имя женщины, на которую променял ее жених. — На Бетти! Я не желаю воспоминаний о прошлом.
— Погоди, детка. Мне понятен твой гнев на Диллона, я и сама сердита на него не меньше. Но Дик ведь не сделал тебе ничего плохого.
— Он мог бы по крайней мере заранее предупредить меня. Дик был лучшим другом Диллона и наверняка был в курсе его дел. Но он оставил все как есть и вручил мне эту оскорбительную записку. Не слишком джентльменский поступок, ты не находишь?
— Но мы ведь живем не в древние времена, когда казнили гонца, принесшего дурные вести, — возразила Мэри.
Кристи тяжело вздохнула. С ее тетей всегда было нелегко спорить. Еще труднее возвращаться к тому ужасному дню. Девушка тяжело переживала позор, который из-за нее покрыл всю семью, и только-только начала оправляться от этого. Однако вчерашний день показал, насколько глубока еще ее рана, ведь она не смогла задать Дику ни одного из многочисленных вопросов, которые сотни раз мысленно прокручивала у себя в голове.
