Лавелл откинулся назад, чтобы раскурить трубку.
— Но это очень актуально…
— Актуально не значит важно. Однажды мы уже вели дискуссию на эту тему. Быстрота и неконтролируемое размножение информации ведут к ее избытку. Такая глобальная доступность информации, может, и революционна, но нужна ли она мне? Это демократично или анархично? Я должен иметь возможность распознавать эксперта, чтобы оценивать правдивость и важность информации. А в Интернете скоро нельзя будет отличить одного человека от другого, определить, является ли новость оригинальной или скопированной и подделанной сотни раз.
— Но для этого есть форумы экспертов и серьезные журналы онлайн, научные публикации и дискуссионные сайты. Вам определенно нужно поближе познакомиться со всем этим.
Питер сделал глубокую затяжку из трубки и неторопливо выпустил дым, словно всерьез задумался: а не познакомиться ли ему поближе с Интернетом? Только Карстен знал, насколько обманчиво это впечатление. Профессор до сих пор создавал свои статьи на старинной печатной машинке, а не на компьютере, потому что никак не мог привыкнуть пользоваться мышкой. Приучить его к более современным средствам было труднее, чем научить дождевого червя жонглированию.
— Прежде чем я стану пользоваться Интернетом, я подожду, пока в нем появится то, что действительно принесет мне пользу. А раньше чем через пару лет этого точно не произойдет.
Ухмыльнувшись, Карстен встал со стула. Приблизительно такого ответа он и ожидал.
— Главное, — сказал он, направляясь к двери, — чтобы вы не теряли темпа.
— Мы исследуем историю, которой пять тысяч лет, и доисторический период, которому как минимум двадцать пять тысяч лет. Пара лет нашей с вами жизни вряд ли сыграют решающую роль в течении времени, не так ли?
— Надеюсь, что вы правы, Питер. Мне пора. Увидимся в «Амадеусе» в обед? Скажем, в час?
— Почему бы и нет? — Питер махнул рукой. — Если за это время история не догонит меня.
Когда Карстен переступил порог, профессор вскрыл письма. Одно из них пришло с курьером из Швейцарии. Отправителем была Организация Объединенных Наций. Короткое письменное обращение содержало просьбу сохранять все в тайне. Предъявив эту записку, он должен был забрать в аэропорту Фульсбюттель билет на свое имя до Женевы. Вылет в 13:45.
21 апреля, Лос-Ромедиос, Лиссабон.
Официант принес еще две чашки кофе и, пока вытирал мраморную поверхность шаткого столика, тайком смотрел на двух мужчин. В том, что гости все время заказывают одно и то же, — не было ничего необычного. Иногда студенты весь вечер пьют только минеральную воду. Но эти двое были странными, они не вписывались в привычную жизнь Альфамы.
