Илья задумался, вспоминая недавние события, пытаясь восстановить все, вплоть до эмоциональной окраски переговоров. Мнемоники, включаясь в локальную сеть группы, невольно открывают свой рассудок, до определенной степени, конечно, но, например, определить, нервничает кто-то перед вылетом или, наоборот, спокоен, не составляет труда.
– Да все как обычно, командир. Он не подозревал о ловушке.
– Ладно. О нашем разговоре – никому.
– Понимаю. Можно вопрос?
– Давай.
– Разве утечка информации не могла произойти в штабе Флота?
– Могла, – вынужден был согласиться Дитрих. – Дело в другом. Меня беспокоит численность диверсионных групп. Твари не просто проникли на борт, они накапливали силы, вели разведку. При существующей системе контроля без посторонней помощи это осуществить невозможно!
– И что делать теперь? Мне тоже не доверять никому?
– Присматривайся.
Тернов промолчал в ответ. Не очень-то ему нравилось поручение командира.
Впереди, по ходу движения группы, показалась развязка транспортных коммуникаций. Часть конвейерных линий исчезала в тоннелях, ведущих в глубины «Танаиса».
– Всем внимание, – сухо произнес Дитрих. – Уходим по крайнему правому ответвлению. Через сотню метров занимаем позиции у технической надстройки.
…В тишине вакуума, среди необъятной Бездны, Хорватов чувствовал себя уверенно, а вот без привычной мнемонической связи с подсистемами «Стилетто» было неуютно, ощущения менялись, словно узор в калейдоскопе; вот Пахомов, к примеру, часто поглядывает по сторонам, ему на внешней обшивке держаться сложнее, хотя навыков у него больше.
Давит открытое пространство. Именно давит, хотя, по идее, должно поглощать, растворять рассудок в своих глубинах.
Тернов первым почувствовал неладное.
Что-то коснулось его, словно горячий порыв ветра дохнул в лицо.
– «Мыслящий»!
– Всем в укрытия! – мгновенно отреагировал Дитрих. – Осмотреться! Хорватов, Тернов, попытайтесь установить направление на источник воздействия! Паша, ты прикрываешь мнемоников, что бы ни случилось, понял?!
Фигурки, облаченные в фототропную броню, слились с фоном надстроек.
«Сколько же их проникло на «Танаис»?» – Илья вновь ощутил узкосфокусированное воздействие, подобное лучу света, пронзающему мрак, что-то выискивающему в темноте.
– Верхняя часть технической надстройки! Обзорный купол над рабочей станцией! – доложил он.
– Хорватов?
– Подтверждаю! Воздействие слабое. Предел их возможностей – километр?
– Для одной особи это сверхэффективно! – Дитриха неприятно поразила озвученная Хорватовым цифра. Еще никому не приходилось сталкиваться с чем-то подобным! «Максимум, на что были способны телпы, – это оглушить человека, спутать мысли, дезориентировать с дистанции в десять-пятнадцать метров!» – думал он, изучая смотровой купол.
