Он помолчал, а затем неожиданно тихо спросил:
- Хотите знать, что будет?
- Да я и так понимаю, что будет, Олаф. Вырождение. Три-четыре поколения - и о цивилизации можно забыть.
- Правильно понимаете. Вот и взвесьте. Чего стоит ваше согласие, да и жизнь, по сравнению с десятком миллиардов?
Мне вдруг стало очень холодно.
- То есть... Олаф, вы говорите так, будто есть какой-то шанс. Но сами же только что сказали - ракетные установки, мировая сеть.
- Ну что ж, пора переходить к первым двум вашим пунктам. Вспомните, с чего все началось?
- Ну, пять лет назад. Заявление Аргунова. Смешки на этот счет по всем развлекательным каналам. А через месяц - Реализация.
- Совершенно верно. Только давайте уточним, что же именно тогда произошло. Аргунов был великим программистом. Об этом знали многие. В том числе и его начальнички в московском отделении "Майкрософта", устроившие ему сокращение штатов. Болтал он, понимаете, лишнее насчет запланированных недоделок Windows-2003. Ладно, это все лирика. Мало кто знал, что он еще и увлекался оккультизмом. И сам имел некоторые способности. Хотел выразить древние тайны средствами информатики. Вот и открыл Формулу Перехода. Что кончилось для него печально.
- Угу... Сраженный коварной пулей вирусовского наймита... Плывут пароходы - салют Аргунову, ползут паровозы - привет Аргунову... В зубах, знаете ли, навязло.
- Все было не так, Андрюша, - ответил он сухо. - Максим Аргунов должен был умереть. Того требовала Формула Перехода. Сейчас не время вдаваться в детали, но суть такова: из ничего не возникнет нечто. Чтобы Господа Алгоритмы обрели жизнь, кто-то должен был ее отдать. Чтобы программы стали живыми, живой должен стать программой. И он стал. Все, что вы получили за пять лет - не более чем реализация этой программы. Она крутится, алгоритмы наслаждаются существованием. А глупый амбициозный Аргунов стал цепочкой ассемблерных операторов. И понял, что натворил. Увы, слишком поздно.
- То есть как? - вновь не понял я. - Вы же сказали, он умер.
- А что есть смерть, Андрюша? Да, тело его распалось, но кроме тела, есть еще что-то.
- Значит, все-таки загробный мир?
- Он не верил в загробный мир. И не получил его. Остался здесь, остался программой. Только вот все программы-то ожили. Реализация, мать ее. И он тоже получил иллюзорное бытие. Знали бы вы, как это больно! Ведь одни только придурки наслаждаются, вроде Мортала Комбата или, к примеру, вашего Варкрафта. Они наслаждаются, он страдает. Знаете, тут как в огне. Глину закаляет, солому жжет. Пламя-то одно и то же.
