– Почему вы так уверены, что найдете эту группу? – Джордана немного раздражала самоуверенность новоприобретенной коллеги.
– У вас есть такие возможности, каких нет у ФСБ?
– Да мне по барабану, что есть у ФСБ, – повысила голос Вера. – Я сама прошла через все это дерьмо, от антиглобалистов до скинхедов. Разбивала, как дура, по всей Европе «Макдональдсы», потом билась за расовую чистоту эту долбаную. Мне помогли подняться над этим, теперь я помогаю таким же. Радикалы ведь всегда будут бунтовать, лишь бы до резни не доходило. Поэтому ребята мне как бы доверяют и говорят то, чего другим не скажут.
– Расскажи лучше про свою научную работу, – решил немного снизить градус дискуссии Валерий, до этого мирно покачивавшийся под Poison Ivy в исполнении The Coasters. – Как, движется помаленьку?
– Да, спасибо, – улыбнулась, наконец, Вера. – Конечно, мама очень помогает. Вы не представляете, как это интересно. – Она повернулась к Джордану. – Я изучаю радикальные молодежные движения, их идеи, теории. Сначала речь шла только о наших, российских. Оказалось, они идеологически связаны с европейскими группами, а те, в свою очередь, с ближневосточными. Так что тема расширилась, а защита отсрочилась. – Вера пододвинула к себе стакан с соком. Когда она улыбалась, холодная колкость в ее зеленых глазах уходила ненадолго куда-то вглубь, и взгляд становился открытым и доверчивым.
– Вы так молоды, а уже заканчиваете научную работу, – тонко заметил Джордан.
Вера взглянула ему в глаза, как бы пытаясь проникнуть в ход его мыслей, но тут же опустила взгляд.
– Если бы не собственная глупость, давно бы закончила. Я начала писать еще студенткой, ездила везде, собирала материал. Ну и на занятия не ходила. Раз пришла в универ, а Марковская, эта задница старая с кафедры философии, встречает меня в коридоре и говорит: «Что же вы, милочка, так много пропускаете моих лекций?». – Вера довольно смешно изобразила скрипучий голос задницы. – Ну, я тоже, не будь дурой, возьми и ляпни: «А вы что – можете меня чему-то научить?». Хорошо, хоть не послала. Та к декану, уперлась и не допустила до госов. Так вот год и потеряла. Правда, материала набрала, на докторскую хватит.
Джордан, хоть и понимал далеко не все из сказанного, понимающе кивал головой. Валерий же удивленно спросил:
– А что, мама с папой не могли вопрос решить?
– Мои-то? Хрен там. Они мне сразу сказали – сама вляпалась, сама и вылезай, мы позориться не будем. Правы они, конечно, но это я сейчас понимаю. А тогда… Полгода с отцом не разговаривала. Ну, ладно, хватит обо мне. Давайте, что там у вас за документы?
