Гена молчал. Маленькое сердце ребенка интуитивно не доверяло плохой тете. Но, боясь, что будут бить, он кивнул.
– Ты можешь взять собачку. Ты хочешь собачку свою? – увидев загоревшие глазки пасынка, она продолжила. – Ну, вот. Завтра же мы купим тебе маленького щенка. Обязательно купим. Ты будешь жалеть собачку? – Генка снова кивнул. – Отлично! Кормить будешь сам, и гулять сам, ладно?
Ребенок потерял бдительность, радостно заулыбался. Он простил тете все…
Накинув на голое тело халатик, Оксана крепко взяла Генку за руку и повела в конец улицы. Маленький пушистый щенок, радостно виляя хвостом, разглядывал сверху, он восседал на ручках Гены, на прохожих. Редкое скуление маленького друга явно выводило женщину из себя. Но она старалась не подавать виду.
– Ну, видишь? Мы на реке. Купаться будем?
– А можно? – тихий голосок мальчика на секунду вселил жалость, но не по-детски строгие глаза его, выдавили лишнее сочувствие, робко родившееся в бездушном сердце мачехи.
– Конечно можно! Давай, разувай свои сандалики, оставим их на бережку. Теперь привяжем вот этот камушек тебе к спинке, чтобы быстрая река тебя не унесла. Заодно и собачку привяжем к тебе. Она маленькая совсем еще, плавать не умеет, а купаться тоже хочется малышке. Ген, твой дружок хочет купаться? Спроси-ка его сам. А я пока приготовлю все нужное…
Пока мальчишка ласкал щенка и упрашивал того вместе купаться, мачеха туго привязывала к спине камень, искусно оплетая и собачку заодно. Войдя в воду, женщина толкнула пасынка с прижавшим груди щенком на середину реки. Перепуганные глаза ребенка – последнее, что видела она. Он, как мужчина ни слова не вымолвил. Ко дну пошел сразу, щенок как бы понимая всю серьезность положения, теснее прильнул к маленькому хозяину…
Прошло сорок дней. Юрий готовился посетить кладбище. Там похоронены жена и сын… с собачкой. Даже после смерти их не разлучили. Оксана, в черной косынке и черном платье выглядела женственно и красиво. Густые черные волосы Юрия пробивала ранняя седина. Свежий холмик украсила белоснежная скатерть. Фрукты и колбасная нарезка перекочевали из плетеной сумки на приготовленный стол. Мужчина налил водки, выпил молча. Женщина что-то говорила ему, но он только пил.… Напоследок, Юрий включил фотоаппарат, навел на могилку сына…
Разглядывая фотографии, Юрий в ужасе отпрянул.… На них были четко изображены силуэты Гены с прижатым к груди щенком. Они грустно глядели в объектив и, слезы градом полились со строгих мужских глаз.
