— Давай я поставлю их в вазу. Блейз, принести тебе кофе?
— Спасибо. — Он сел рядом с Родой.
На кухне Сорель прежде всего включила кофеварку, потом нашла вазу. Когда она закончила с цветами, кофе был готов. Она положила в чашку одну ложечку сахару, размешала и отнесла кофе в комнату.
— Ты по-прежнему пьешь с сахаром? — спросила она, подавая Блейзу чашку.
— Да. — Он отхлебнул кофе. — Превосходно.
Через полчаса, отказавшись от второй чашки кофе, Блейз поднялся. Сорель тоже встала, взяла у него чашку, и он спокойно попросил:
— Проводи меня до дверей.
Он попрощался с Родой и Айеном, Сорель поставила чашку на ближайший столик и вышла в холл открыть дверь.
Он схватил ее за руку и вытащил на крыльцо.
— Ну как ты? — тихо спросил он.
— Я? Я здорова.
— Я вижу, как тебе трудно и как ты напряжена.
— Как мы все.
Он коснулся рукой ее щеки.
— Сорель, обещай, что скажешь мне, если я могу что-то сделать.
Неожиданно слезы хлынули у нее из глаз.
— Спасибо, Блейз.
— Обещай, — настойчиво повторил он.
Сорель медлила; потом неохотно пробурчала:
— Обещаю.
Он положил руку ей на затылок, наклонился и быстро поцеловал ее в губы.
Поцелуй был не сексуальный, сказала она себе, когда он выпустил ее и без слов зашагал к машине. Он поцеловал ее в утешение. Но губы звенели, по телу разлилось тепло, ноги ослабли. Мимолетная ласка пробудила воспоминания о том, как они целовались, когда были помолвлены и знали, что находятся на финишной прямой к цели — браку. Те поцелуи остались в памяти, они оживали во сне.
Вернувшись в комнату, Сорель заметила, что мать повеселела. Визит Блейза пошел ей на пользу.
— Блейз сказал, что нашел тебе работу, — заговорила Рода.
— Да, он дал телефон своей знакомой.
— Ну хоть что-то. Будешь звонить?
— Я думала, ты хочешь, чтобы я оставалась дома, пока ты не выздоровеешь.
— Я не хочу, чтобы вы вертелись вокруг меня, как будто ожидаете, что в любую минуту я могу умереть!
Сорель вскипела:
— Разве я так себя веду?
Мать смягчилась.
— Я знаю, что ты хочешь как лучше, но вы с отцом так суетитесь вокруг меня, что все время напоминаете о моей болезни. Я не хочу, чтобы надо мной тряслись с утра до ночи.
В субботу после завтрака Сорель отыскала карточку, которую дал Блейз, и позвонила Марте. Как только она назвала себя, глубокий приятный женский голос воскликнул:
— О да! Блейз говорил, что вы можете позвонить. Ведь вы ищете работу? Не могли бы вы приехать ко мне?
— Когда?
— По субботам я закрываю в два часа. Если вы в это время подъедете, мы могли бы вместе пообедать, если вам будет не слишком поздно.
