Ее губы дрогнули.
— Мне тоже очень нравился мальчик в пятнадцать лет. Уилсон Баффертон Лоуренс. Друзья называли его Баффом.
— И что можно делать с парнем по имени Бафф? Играть в поло или в сквош?
— Мы с ним играли в теннис. На первом свидании я выиграла с разгромным счетом, и это положило конец нашему роману. Я страшно переживала, а потом разозлилась на него, и от нежных чувств не осталось и следа.
— А где теперь этот Бафф?
— Как меня проинформировала моя мать в воскресенье, осенью он собирается жениться во второй раз. Родители напомнили мне — раз пять по меньшей мере, — что они будут счастливы истратить на мою свадьбу сколько угодно, лишь бы показать всем, в том числе Лоуренсам, что у нас все лучше всех.
— Значит, ты хорошо провела время с семьей в День Матери?
Она глубоко вздохнула:
— Мои визиты домой очень редко бывают приятными. А ты, наверное, навестил каждую из своих невесток?
— Да, я заезжал к ним. Отвез подарки. И так как каждая из них расплакалась, когда я вручал их, думаю, им понравилось.
— А что ты им подарил?
— Я написал для них по маленькому семейному портрету.
— Как это мило с твоей стороны. А я подарила матери вазу и дюжину роз. Она была очень довольна.
Сет отложил в сторону краски, подошел к ней и взял ее лицо в ладони:
— Тогда почему ты такая грустная?
— Да я не грустная. — Она не помнила, чтобы разговаривала с кем-то так откровенно. — Тебе трудно понять наши проблемы. У нас все очень непросто, не то что в вашей дружной семье.
— У нас тоже бывают конфликты.
— Нет, это все мелочи, в главном вы единая, дружная семья. Мне уже надо идти, открывать магазин.
— У нас еще осталось время от сеанса, — сказал он. — Уж если я в чем-то и разбираюсь, так это в семейных конфликтах. Первую треть жизни я провел в сплошных конфликтах.
— Это было до того, как ты переехал к дедушке?
— Да, это было до того, как я приехал сюда. Когда я жил со своей родной матерью.
— Да, понимаю.
— Нет, дорогая моя, тебе этого не понять. Она была проституткой, пьяницей и наркоманкой. Она превратила первые годы моей жизни в настоящий кошмар.
— Мне очень жаль. Это, должно быть, было ужасно. Но ведь сейчас она для тебя ничто.
— И к этому заключению ты пришла, прочитав пару статей и узнав от меня несколько фактов?
— Нет. Я подумала, что это так, когда провела чудесное воскресенье в компании твоей семьи. Ну вот, теперь и ты погрустнел. — Она покачала головой. — Я вообще не понимаю, с какой стати мы затеяли этот разговор.
