— Права. Если ты сама испытываешь при этом радость, удовольствие и так далее. Но если только делаешь вид, будто довольна, будто тебе приятно, а радуется при этом кто-то другой, это — комедия, порой перерастающая в трагедию, а то и в драму, действие которой иногда затягивается на всю жизнь. Скажи, пожалуйста, твои родители и эти Винклеры…. — Грегори помолчал, — они что, обоюдно одобряют твое намерение выйти замуж за Доналда?
— Мои папа и мама прекрасно относятся к Доналду, а его родителям я, судя по всему, тоже внушаю симпатию.
Грегори поднялся из-за стола, подошел к Кристине. Когда она встала и отодвинула стул, он взял ее за руку и тихо спросил:
— А ты сама, Кристи, без оглядки на родных, ты очень хочешь стать женой Доналда?
Кристина оттолкнула его и принялась убирать со стола.
— Не понимаю, зачем тебе понадобилось выяснять все это, да еще с таким пристрастием? — кинула она на ходу, направляясь на кухню со стопкой грязных тарелок.
Грегори взял блюдо с овощным рагу.
— Что уж тут непонятного? Я — твой муж, ты — моя жена, — говорил он скороговоркой, шагая за ней следом.
Подойдя к мойке, Кристина громыхнула посудой.
— И что? — обернулась она.
— А то, что все эти годы ты палец о палец не ударила, чтобы со мной развестись. Это о чем говорит? Ну-ка, сообрази! И к тому же, зная тебя как никто другой, ни капельки не сомневаюсь, что у тебя до сих пор никого не было.
Кристина всплеснула руками.
— Нет, это уже слишком! Было не было… Это мое личное дело! Во всяком случае, тебя это не касается. Усвоил?
— Ага, я так и думал. Был уверен… потому что ты… — Грегори помедлил.
— Что я? — Кристина вздернула подбородок. — Ну, что я?
— Потому что ты принадлежишь к типу женщин, точнее жен, которые верны своим мужьям навсегда, навеки.
— При чем тут это? — возмутилась Кристина. — Просто я всегда держу слово. А уж если даю клятву верности… — она выдержала паузу, — не нарушаю ее, как некоторые…
— Тебе, Кристи, цены нет! Вот что…
— Ну, допустим. Дальше что?
— Я хочу сказать, что, если в отношениях между мужем и женой уцелела хотя бы… чуточка… чуточная чуточка любви, разводиться нельзя. Ни в коем случае.
Грегори замолчал. Кристина поставила блюдо с овощным рагу в холодильник, обернулась.
— Мороженое будем есть? — спросила она грустным голосом.
— Обязательно! — ответил он радостно. А потом подошел к ней и крепко обнял. Кристина предприняла попытку разжать кольцо его рук, но Грегори не позволил ей этого.
— А наша любовь, Кристи, оказывается, жива-здорова, — произнес он вполголоса, — и я чутким ухом улавливаю ее легкое дыхание.
