Освещенная последними лучами солнца, Оливия стояла в одной сорочке посреди вороха разбросанной одежды, роясь в сундуке в поисках своего старого кремового блио. Ей от них ничего не нужно! Они могут забирать все обратно! В ее горле стоял комок, слезы застилали глаза. Пусть ей придется идти всю дорогу пешком, но она уж как-нибудь доберется. Будь он проклят! «Ее искусство» ему понадобилось… Венок валялся на полу, волосы были растрепаны, от гнева и унижения ее трясло, в ушах стучало. Потому она и не услышала, как Лоуренс отворил дверь, вошел в комнату и застыл в недоумении, пытаясь понять, что происходит.
— Оливия, да что случилось?
— Случилось? Ты имеешь наглость спрашивать меня, что случилось? И это когда ты скрывал от меня, что я тебе нужна только для того, чтобы заменить двух твоих работниц? Ты… купил меня! Вот что случилось!
— Ну-ка, будь так любезна, объясни мне, о чем ты толкуешь? Заменить работниц? Каких работниц?
— В мастерской! — выкрикнула она, показывая рукой в сторону эркерного окна и сада, простиравшегося за ним. — Там. Попробуй только отрицать, что все это придумано специально, чтобы заставить меня работать на тебя. Ты использовал Гринхиллское поместье как уловку, чтобы затащить меня сюда!
Лоуренс двинулся к ней, на лице его было изумленное выражение, но в то же время его забавлял этот детский гнев.
— А, так ты нашла мастерскую. Жаль, а я хотел завтра показать ее тебе в качестве сюрприза… — Прежде чем он успел сделать следующий шаг, в него полетело платье, выхваченное ею из сундука. Он поймал его одной рукой и отбросил в сторону. — Оливия, будь любезна, уймись на минуту и послушай, я тебе все сейчас объясню…
— Объяснишь? — Она попятилась от него, глаза ее сверкали от гнева и слез, голос был сдавленным и хриплым. — Сюрприз… Ты лживая жаба! Не желаю тебя слушать… Я видела все своими глазами!
В него полетела рубашка, но он успел уклониться. Он стоял теперь неподвижно и смотрел на нее, его глаза сузились в одну черную линию, губы были упрямо сжаты.
— Ох уж мне это твое «открытие», дамуазель! Ты уверена, что именно оно — причина твоей вспышки? Сдается мне, что твой гнев порожден страхом.
Она схватила подушку с кровати и двумя руками швырнула, целясь ему в голову, но он поймал и ее.
— Я ухожу! Я здесь не останусь. Вы тут все заодно! А ты думал, что я такая дура и не узнаю, почему ты на самом деле… — Волосы упали ей на лицо, грудь вздымалась от рыданий; она повернулась к сундуку, желая достать свое старое блио. — Меня не купишь! И не продашь. Я свободна!
