— Отпросился на один день.
— Отпроситесь на две недели, потом уволитесь… Лучше на три, на всякий случай. Звоните.
Я достал сотовый.
— А почему я должен уволиться?
— Вы будете работать на нас.
— Киллером?
Они дружно рассмеялись. Оба.
— Помилуйте! Здесь целый дом идеальных киллеров!
Андрей улыбался, несмотря на жутковатое заявление.
— Успокойтесь, Олег. Нам нужен микробиолог.
Я позвонил. Предупредил. Сказал, что заболел. Андрей стоял рядом.
— Если хотите позвонить родственникам — звоните. Только ни слова о том, где находитесь.
— Пожалуй, несколько позже.
Андрей кивнул и протянул руку ладонью вверх.
— Дайте телефон.
— Вы хотите лишить меня связи?
— Это необходимая предосторожность. В ближайшие дни у вас наверняка будут моменты, когда вы не сможете себя контролировать. Нам не нужна огласка. Захотите позвонить — скажете.
— Так. Значит, я пленник.
— Нет. Скорее ребенок, которому из страха за него не дают играть с электричеством.
— А если я буду сопротивляться?
Я внимательно смотрел на Андрея, пытаясь увидеть сердце. Да, вот оно. Вполне обычное.
Краем глаза я заметил, что Евгений сделал шаг к нам, но не придал этому должного значения.
— Вы не справитесь с двоими, — спокойно сказал Андрей.
Я не смирился и попытался найти у него ту самую артерию. Вот! Как у всех.
Тошнота вкупе с отвратительной слабостью. Я сел на кровать — ноги подкосились. И накатило удушье.
— Мы спровоцировали приступ, — прозвучало где-то на периферии сознания, словно издалека. Андрей или Евгений? По-моему, я не слышал голоса.
— Ну, это же ужасно глупо. Может быть, мы ошиблись?
— Да нет. Все мы такие в период преображения. Даже очень адекватно.
Кто-то приложил маску к моему лицу. Анестезия? Наркотик?
Я вдохнул, и в голове прояснилось. Кислород. Стало немного легче.
Надо мной склонился Евгений.
— Ложитесь. Я помогу вам раздеться.
Он всю ночь работал моей сиделкой. Обезболивающих не давал. Кормил кислородом. Пояснил:
— Обычные обезболивающие вам не помогут, а наркотики крайне нежелательны. Они могут нарушить ход процесса. Лучше потерпеть.
Наутро я попросил у него прощения за вчерашний эпизод и передал извинения Андрею.
Он улыбнулся.
— Вы становитесь разумнее. — Этой фразы он не произнес, я поймал мысль.
Лаборатория имела вид весьма пижонский и напоминала ванную комнату нового русского: дорогая плитка до потолка и внушительные размеры. Возможно, изначально она и была ванной комнатой.
— Это частный дом?
— Да, — кивнул Евгений. — Дом одного из нас. Передан нам в полное распоряжение. Переоборудовали, завезли все необходимое для работы.
