Марчмонт не стал обращать на неё внимания
– Вы тоже будете в списке, – сказал он Зое.
– Это, – сказала Гертруда, – требует чуда, а я не замечала, чтобы Вы были в хороших отношениях с Провидением.
– Я не верю в чудеса, – произнёс он. – В настоящий момент Олмак значения не имеет.
– Не имеет, – вскрикнула Августа.
Почему они не уходят? Почему Лексхэм не придушил их ещё при рождении?
– Я разобрался с толпой, – сказал Марчмонт. – Теперь на очереди газеты.
Он подошёл к двери, и трагический хор расступился.
Герцог вызвал лакея.
– Найди существо сомнительного вида по имени Джон Бирдсли, слоняющееся по площади, – сказал Марчмонт слуге. – Скажи ему, что я встречусь с ним в приёмной на первом этаже.
Как он и полагал, это всполошило хор.
– Бирдсли?
– Этого коротышку из «Дельфиан»?
– Что такое «Дельфиан»?– спросил мелодичный голос сзади.
– Газета, – ответила её сестра.
– Отвратительная, сплетническая газетёнка.
– Этот подлый коротышка пишет для них.
– Иногда ямбическим пентаметром. Он воображает себя писателем.
– Вы не можете принять его в доме, Марчмонт.
– Что скажет папа?
– Поскольку я не занимаюсь чтением мыслей, то не имею ни малейшего представления о том, что скажет ваш отец, – сказал Марчмонт. – Вероятно, он скажет: «У древних греков существовала отличная традиция оставлять младенцев женского пола на склоне гор. Интересно, почему отказались от этой практики?»
Заставив их онеметь от ярости, он повернулся к Зое.
– Мисс Лексхэм, будьте любезны пройти со мной вниз.
Перед выходом в коридор она разгладила юбки. У другой женщины этот жест показался бы нервным. У неё он выглядел вызывающим. Она делала это так же, как проводила руками по груди и вдоль бёдер.
Я знаю все возможные искусства доставления наслаждения мужчине, сказала Зоя.
Герцог не сомневался в том, что она знала их. Он сознавал, что жар пробегал по его коже и под ней, устремляясь в пах. Он почти чувствовал, как его мозг размягчается как воск – воск, с которым женщина может делать всё, что пожелает.
Так и должно быть, сказал он себе. Мужчины платят хорошие деньги женщинам, обладавшим этими искусствами. Если говорить об этом, он бы тоже заплатил немало. Он забыл о её раздражающих сёстрах и рассмеялся – над собой, в этих обстоятельствах.
Девушка глянула на него вопросительно, и он почти поверил, что она не имеет представления, насколько соблазнительна. Почти поверил.
Я не невинна, говорила она. В это Люсьен мог поверить.
– Я только подумал о тысяче фунтов, в которую Вы мне обошлись, – сказал он.
