Вылетать следовало немедленно, то есть, завтра утром, но вот с билетами вышла закавыка — на регулярных рейсах до Стамбула свободных мест не было вообще. За окном было тридцать первое мая и народ, дождавшись, наконец, детских каникул, дружно рванул в сторону моря. Когда секретарша босса доложила об этом печальном факте (об отсутствии билетов), шеф поначалу схватился за голову, а затем подумал и всё решил.
— Значит так, Егоров, летишь турецким чартером. "Пегасом". На откидном месте. Возле туалета тебя обещали посадить… помолчи Егоров! Сделаешь контракт — через неделю отправлю первым классом в Грецию. В отпуск. Всё. Кру-гом!
Виктор развернулся "кругом" и поехал собираться в дорогу. До вылета оставалось всего пять часов.
Сидеть с зажатыми ушами и зажмуренными глазами было очень тихо, но очень неудобно. Витька честно попытался заснуть, но через пять минут мышцы на лице стало сводить судорогой и глаза пришлось открыть. Первое, что увидел Витя, был сочувствующий взгляд стюардессы, стоявшей перед ним в проходе. Над головой хлопнула дверь туалета, и в нос ударил весьма специфический запашок. Витя отвернулся и попытался собрать свои широченные, но костлявые плечи в кучку, чтобы их в очередной раз не задела бедром очередная благоухающая туалетом пассажирка. Семьсот тридцать седьмой был изначально сделан для чартерных рейсов, а потому отдельного салона бизнес-класса не имел и Витька отлично видел как в голове самолёта, прямо в проходе вовсю идёт весёлая тусовка. Как поднимаются пластмассовые стаканчики, режется и раздаётся торт и все желают…
"Чего они там желают?"
Витька вынул пальцы из ушей.
— С Днём Рож-день-я! Урра!
— Вввввяяяааааа!
"Тьфу ты! Так. Сначала еду к…"
Витя снова заткнул уши, уставился на ковролановый пол, и бегло повторил всю программу своей поездки. График, чёрт возьми, действительно был очень плотным. Егоров с досады едва не сплюнул — по всему выходило, что на море он на этот раз не попадает.
"Так. Ладно. Соберись. Значит по прилёту я …"
Витька, забывшись, поднял глаза и всё-таки посмотрел на эту женщину!
"Уф! Пронесло! Этот хрен не заметил…"
"Хрен" сидел чуть впереди Вити с другой стороны от прохода и, брезгливо выпятив губу, читал газету. А за ним, на месте "Е", сидела обыкновенная богиня.
Эту женщину Виктор Егоров заметил ещё на регистрации. Чёрт знает почему, но оторвать от неё взгляд у Вити никак не получалось. В очереди было полным-полно красивых девчонок, молодых мамаш, мимо стайками проходили сотрудницы аэропорта, спешащие по своим делам, но всё внимание Вити занимала только ОНА. Высокая, с гордой осанкой и высоко поднятым подбородком, женщина чем-то неуловимо напоминала балерину. Рядом с ней стоял мальчик лет десяти, как две капли воды похожий на свою мать, и грузный мужчина с капризным выражением на лице. Поймав взгляд Виктора, мужчина пренебрежительно скривил пухлые губы и нарочито вальяжным движением положил ладонь на талию своей спутницы. Сантиметров на пятнадцать ниже, чем следовало бы.
