Кэролл прислонился к перилам крыльца и слегка наклонил голову, чтобы рассмотреть профиль мистера Рукка. Даже в свете тусклой лампочки можно было заметить на носу небольшую вопросительную горбинку: это был нос философа, пытливый нос. Вокруг лампочки кружились белые мотыльки, большие, с ладонь Кэролла. По полу двигались их круглые тени, крылышки суетливо развеивали пар от дыхания. Иногда мотыльки складывались, как веера, присаживаясь отдохнуть на окошко. Тоже безносые, подумал Кэролл.
— И запах елок я не знаю, — продолжал мистер Рукк, — ирония судьбы! Не обижайся на мою хозяйку, если она сперва будет грубовата немножко. Она к гостям не привыкла.
— Ужин почти готов! — к ним выскочила Рейчел. — Ты тут не скучал с папой?
— Он мне пока рассказал о ферме.
Рейчел с отцом посмотрели друг на друга.
— Отлично, — сказала она. — Пап, ведь он просто умирает от любопытства. Расскажи ему про свою коллекцию.
— Нет-нет, — запротестовал Кэролл, — я вовсе не хотел…
Но мистер Рукк уже поднялся и отряхнул сзади брюки.
— Пойду принесу, — сказал он. — Хотел сегодня надеть какой покрасивее, но ветер что-то поднялся, да и сыро к тому же. Того и гляди, дождь польет, — и поспешил в дом.
— Почему ты мне не сказала? — спросил Кэролл с нижней ступеньки.
— Что не сказала?
— Что у твоего отца деревянный нос.
— У него разные носы, не только деревянные. Но ты же слышал — возможен дождь. Некоторые из них от воды могут испортиться.
— А почему у него деревянный нос? — спросил Кэролл как можно тише.
— Его откусил мальчик по фамилии Оттерзильд, когда они подрались, еще в детстве, — Рейчел явно нравилось это созвучие, она даже повторила погромче, — Оттерзильд его откусил, да, пап?
Дверь снова открылась, вышел мистер Рукк.
— Да, но я на него не в обиде, правда, совсем не в обиде. Мы ж оба были мальцами, и я обозвал его немчурой вонючим. Это было еще в войну, он потом очень извинялся. Во всем надо видеть хорошие стороны — твоя мама ни за что бы меня не заметила, если бы не мой нос. Отличный нос был! Я его скопировал с носа Авраама Линкольна, вырезал из ореха. — Мистер Рукк поставил рядом с Кэроллом большую коробку из-под столярных инструментов и присел на корточки. — Вот, посмотри.
Внутри коробка была обита красным бархатом, и в мягком свете октябрьской луны показались носы, сверкающие, как драгоценности под лампой ювелира: носы из дерева разных оттенков, носы из меди, олова и латуни. Был даже один серебряный, украшенный бирюзовыми бисеринками — будто с прожилками. Были орлиные носы, были острые, как готические шпили, были носы с ноздрями в форме птичьего коготка…
