— А как насчет замужней женщины? — спросил Пауэрскорт, повышая голос, чтобы перекричать гомон. — Вы и о ней умолчали, потому что не хотели вводить меня в заблуждение?
Дженкинс пожал плечами.
— Мне показалось, что не надо будить спящую собаку.
— Как ее имя, уважаемый? Скажите мне, как ее зовут?
Томас Дженкинс беспомощно посмотрел на Пауэрскорта.
— Вы мне не поверите, лорд Пауэрскорт. Пожалуйста, не сердитесь на меня. Но я не знаю.
Пауэрскорту захотелось грохнуть кулаком по столу, однако он сдержался.
— Что вы имеете в виду — что не знаете ее фамилии или ее имени?
Дженкинс выглядел совсем убитым.
— Фамилии, — ответил он. — Я никогда с ней не встречался.
— Но хоть как ее зовут, вы знаете?
— Розалинда, — прошептал Дженкинс.
— И где она живет?
— В Челси. — Пауэрскорту пришлось наклониться, чтобы расслышать название района. Господи помилуй, подумал он. В Челси — значит, совсем недалеко от его собственного дома. Может, ее дом стоит на другой стороне Маркем-сквер…
— Вы знаете, чем занимается ее муж? Дети у нее есть? Имеет она какое-нибудь отношение к миру искусства?
Томас Дженкинс поднялся со стула.
— Ответ на все эти вопросы один: не знаю, не знаю, не знаю. А теперь простите меня, но я должен вернуться к себе в колледж. Я сделал все что мог. Но больше ни на какие вопросы отвечать не намерен.
В вестибюле клуба «Боуфорт» на Пэлл-Мэлл было полно американцев. Эдмунд Декурси быстро прошел сквозь толпу — судя по акценту, здесь собрались уроженцы Нью-Йорка, Бостона, Чикаго и Среднего Запада. Но Декурси направлялся не в столовую и не в курительную с ее большими окнами и еще более впечатляющими сигарами трансатлантических гостей. Ему нужно было попасть вниз, в полуподвальное помещение.
«Боуфорт» раньше своих конкурентов понял, что на американцах можно делать деньги. Его владельцы имели связи со всеми фешенебельными клубами во всех крупных городах Америки. Финансисты, импортеры, газетчики, туристы — все они приходили в «Боуфорт», а потом, вернувшись в Штаты, рассказывали, что обстановка в этом клубе почти такая же, как на родине. Здесь готовили американские блюда, подавали американское виски и угощали кубинскими сигарами. И самое главное — здесь можно было побеседовать с другими американцами. В «Боуфорте» вас не заставляли вдаваться в тонкости английской иронии и есть отвратительную туземную снедь. Не надо было вести разговоры о крикете. «Боуфорт» и вправду был кусочком дома вдали от дома, ломтиком яблочного пирога в чуждом духу американцев мире Лондона. Многих из них приводила сюда жгучая тоска по родным стенам.
