Так и произошло. Когда гитаристы маленького оркестра как бы нехотя начали набирать темп, Эва вышла в освещенный круг.
Сколько грации было в ее движениях! Руки взмыли над головой, отсчитывая пощелкиванием пальцев ритм, дробно постукивали каблуки, вихрем взлетала широкая шелковая юбка, огнем вспыхивали глаза. Не танец, а игра, в которой женщина бросает вызов мужчине — откровенный, зажигательный. И тут же на площадку выскочил доброволец — танцор под стать ей, но смотрела она не на него, а на Тео. И зал понимал это.
Когда Эва возвращалась к нему за столик, все аплодировали.
— Ты чудо, — задыхаясь от радостного возбуждения, прошептал Тео, целуя ей руку. — Чудо и прелесть. Станцуешь еще? Я давно не испытывал такого удовольствия.
— Конечно, — без всякого кокетства ответила она.
— Жаль, я не могу быть твоим партнером, у меня ничего не получится.
— А ты попробуй, я научу.
Тео от души рассмеялся.
— Только не здесь.
— Хорошо, у тебя в номере.
Он знал, что там им будет не до танцев. И заранее предвкушал, как прижмет ее к себе, обнимет, наслаждаясь плотно сбитым женским телом, готовым к ласке.
Тут к их столику подошел мальчик-посыльный с телеграфным бланком в руках, чуть помявшись, протянул его Тео.
— Это вам.
Тео пробежал глазами текст.
— Что-нибудь случилось?
Эва вопросительно глянула ему в лицо, уловив в нем растерянность.
Ответил он не сразу. Машинально потер морщинку, залегшую между бровями, нахмурился.
— Да… Скончался мой отец… Я должен немедленно вылететь в Штаты…
Его так неудачно начинавшиеся испанские «каникулы» закончились. Все. Сейчас он поднимется наверх, закажет билет на Нью-Йорк, затем пересадка и… в Чикаго.
Рената Бранч оторопело положила на рычаг телефонную трубку. Несколько секунд молча смотрела перед собой, потом торопливо набрала номер больницы.
— Простите, это снова я… Вы меня так огорошили… Я могу проститься с мистером Биллом Анджером? Не сейчас?.. А когда? Хорошо, перезвоню…
Только вчера она навещала его. Билл Анджер живо интересовался их делами, шутил, хвалил ее. Он был в порядке, а сегодня — бац! Вот несчастье!
Рената мерила шагами свой кабинет. В душе ее была пустота. Через несколько часов о смерти владельца телевизионного канала «Трибуна» узнают все. И снова пойдут разговоры.
Четыре месяца назад, когда Анджер назначил ее исполнительным директором, вручив все бразды правления, она наслушалась их вдоволь. Еще бы — ей всего двадцать пять, а такой взлет карьеры! Злые языки судачили насчет ее женских, а вовсе не деловых качеств. Одни без устали муссировали постель, оценивая выбор Билла Анджера только с такой позиции. Другие считали его выжившим из ума идиотом, отважившимся вложить деньги в канал, который едва дышит из-за низкого качества программ.
