Поцеловав Элис в щеку, она направилась мимо Сибиллы к двери. А Элис снова отвернулась к окну, чтобы Сибилла не заметила ее слез отчаяния.
Кашлянув, Грейвз неуверенно обратился к Сибилле:
— Вы хотите, чтобы я запер дверь, миледи?
— Нет, Грейвз. Элис теперь вольна идти куда хочет, — безмятежно проговорила Сибилла.
— Тогда должен ли я сопровождать вас?
— Конечно! Ты тоже член нашей семьи, дорогой друг. Сегодняшнее событие — праздник для всех в Фолстоу.
И Элис услышала, как захлопнулась дверь. Оставшись одна, она опустилась на колени, уронила голову на каменный подоконник и зарыдала. Девушка едва слышала легкий шелест за спиной — это обезьянка слезла с балдахина, пробежала по полу и взобралась на подоконник. Она уселась рядом с Элис и стала теребить головное покрывало и выбившиеся из-под него волосы девушки.
Проклятое животное! Оно испортило праздник! Сломало ей жизнь!
Элис шмыгнула носом, подняла голову, обняла зверька и прижалась щекой к его мягкой шерстке, продолжая смотреть в окно невидящим взглядом.
Сибилла не победит. Не в этот раз!
Возможно, кольцо Фоксов действительно не что иное, как глупая сказка. Но она все равно пойдет туда. Элис Фокс — взрослая женщина и не позволит, чтобы с ней обращались как со взбалмошным ребенком.
Поэтому она просто-напросто убежит из дома вместе с обезьянкой.
Взбираясь сырой темной ночью на очередной холм, Пирс Мэллори чувствовал ломоту во всем теле. Казалось, ныла каждая косточка. Скорее всего, как и предупреждал монах, он был еще не настолько здоров, чтобы путешествовать. Раны действительно еще не зажили, в голове пульсировала боль, к горлу подступала тошнота.
«Вышиби ему мозги! Я хочу видеть, как они вытекут из черепа этого жалкого грязного ублюдка!»
Он остановился, закрыл глаза — даже это простое движение далось с трудом — и сглотнул. В ушах звенел пронзительный женский голос. Ему показалось, что он снова чувствует во рту вкус зеленой воды реки Эрроу. Слава Богу, его опять не вырвало. Да, он в самом деле еще не совсем поправился.
Мэллори снова медленно пошел вперед. Лондон был еще очень далеко, тем более что в распоряжении Пирса были только собственные ноги и никаких других средств передвижения. А добраться до Королевской скамьи [1] требовалось не позднее чем через две недели. Если он не успеет, Беван получит Гилвик-Мэнор.
«Беван не кровный брат тебе, Пирс». Слова отца были очень тихими, но муки, которые они причинили, не стали менее жестокими. При мысли об этом Мэллори пришлось снова остановиться. Боль буквально выворачивала его наизнанку. Он был уверен, что смог бы двигаться быстрее, если бы сумел перестать снова и снова прокручивать в своем воспаленном мозгу события той ужасной ночи. Ночи, когда умер его отец. Ночи, когда сам Пирс едва не расстался с жизнью. Воспоминания всплывали вновь и вновь, заставляя сердце болезненно сжиматься.
