– Ну а я в чем виноват? Каюсь, не повезло, попал в компанию двух идиотов: неподкупно‑честного завихренного «следака» и вконец звезданутого москаля, вечно влазившего куда не надо. За что, наверное, и получил свое.
Тихонову понравилось мое актерство: – Неплохо излагаешь, Веснин! Я, когда докладывал о твоих выходках генералу, сердцем чуял, что поумнеешь. Что сработаемся с тобой!
В конце официальной части этого вечера я уже неофициально числился в сотрудниках «команды № 6» с маленькой отсрочкой вступления в штат – выпросил перед новой службой отпуск для отдыха, сославшись на последнее, армянское ранение. Мой предполагаемо‑будущий шеф не возражал.
Закрепила наш негласный договор программа отдыха под лозунгом «Кто не пьет – тот Родину продает» – это в отношении спиртного. А в отношении девочек из варьете – в сауне после часа ночи прозвучал призыв вообще из анекдотов о небезызвестном поручике Ржевском: «Не опозорим погоны, господа офицеры!»
В разгар веселья к Тихонову подвалил зам:
– Там на входе кот облезлый стоит – Орех. Просится поучаствовать!
Ответ шефа был лаконичен:
– Много хочет, фраер сраный! Передай ему, пусть знает свое место!
«Мероприятие» длилось до пяти утра, а в семь я уже плескался в своей ванне, соскребая мочалкой с тела губную помаду и запахи секса. И грязь от общения с этим гадом – моим будущим шефом. Но из души‑то грязь не вымоешь!
В течение всего последующего дня я пытался дозвониться Олегу в Москву. Может, запугать просто решил меня мент‑оборотень тем разговором накануне? На понт взять? Но... трубку никто не поднимал, даже ночью. Неужели майор правду выкладывал?
... Через пару дней, закончив все дела с оформлением отпуска с последующим переводом в областное УВД, я вылетал в Адлер. Почему на юг? Потому что не хотел раскрывать истинную причину поездки – в столицу к Калинину...
Лучше бы я туда не ездил! Тихонов не трепанулся – Олег был действительно мертв и даже похоронен. В то время, когда вывешивался приказ о присвоении мне старлея, надверную ручку его квартиры какая‑то паскуда навесила мину. Судя по характеру повреждений в подъезде и телу Олега, это была ОЗМ на растяжке. При открытии двери прогремел сильнейший взрыв. Взрывной волной разнесло двери всех трех квартир на лестничной площадке, вынесло межэтажное окно вместе с рамой и скрутило в бублик перила лестничного марша. А тело Калинина, по рассказам его коллег‑очевидцев, складывали в гроб по частям... Тяжело ранены были соседи – муж и жена как раз собирались выходить на работу. А из окон квартир пятнадцатиэтажного подъезда, как прощальный салют умирающему капитану, повылетали стекла...
