Россия воевала много, но она всегда воевала во имя созидания и укрепления своей собственной Державы, а не в целях разрушения и уничтожения чужих государств. Россия всегда воевала на стороне Добра. А Пётр, пусть сам того и не зная, следовал давней традиции легендарных праславянских Кузнецов-змееборцев, готовых к войне со Злом, но внутренне ориентированных на Добро и Мир.
Историк Костомаров — относившийся к Петру нелицеприятно и склонный к показу неблаговидной стороны Петровской эпохи, тем не менее признавал, кроме прочего, гигантский чисто человеческий масштаб Петра. Костомаров писал:
«…Пётр, как исторический государственный деятель, сохранил для нас в своей личности такую высоконравственную черту, которая невольно привлекает к нему сердце: та черта — преданность той идее, которой он всецело посвятил свою душу в течение своей жизни. Он любил Россию, любил русский народ… За любовь Петра к идеалу русского народа русский человек будет любить Петра до тех пор, пока сам не утратит для себя народного идеала…»
О каком монархе, в какую историческую эпоху и в какой стране можно было сказать так, как это сказал о Петре Костомаров? Но только ли заслуга в том Петра? И не рождение ли великого нашего Реформатора в Русской Вселенной стало основной причиной того, что Пётр стал тем, кем он стал?
Петровское Добро, познавая Зло, воспитывало в себе и новое чувство национального и человеческого достоинства. Это хорошо проявилось уже у юного Петра, во время великого посольства в Европу и как в капле воды отразилось в одной вроде бы мелкой, а на самом деле очень существенной детали.
В Лондоне Пётр познакомился со смотрителем Лондонского монетного двора. Английское монетное производство размещалось в замке Тауэр, который служил также государственной тюрьмой. А смотрителя звали… Исаак Ньютон. Великий физик не гнушался заниматься прозаическими проблемами, да и жить на что-то надо было.
Общий язык юный царь и великий учёный нашли быстро. В частности, Пётр проявил живой интерес как к самому оборудованию двора, так и к принципам проводимой в Англии монетной реформы.
А вскоре денежная реформа началась и в России. К 1700 году в Москве действовало — в дополнение к Кремлёвскому — ещё два монетных двора, в Китай-городе и в здании Земского приказа. Чеканилась серебряная монета, медная монета, а с 1701 года начали чеканить русский золотой червонный, равный по весу и пробе европейскому дукату.
В Европе все надписи на монетах (их называют легендами) делались на латыни. Однако на всех русских деньгах легенды были на русском языке. Так решил царь. Когда вопрос обсуждался, кое-кто возражал Петру: мол, монеты с одной лишь русской легендой не будут приниматься за границей. Предлагалось хотя бы на одной стороне делать латинскую надпись.
