Некоторые даже пытались намеренно спровоцировать этот срыв. Но Джессика ни разу не дрогнула. И только самые близкие люди знали, каких усилий ей стоят непринужденное поведение на публике и беззаботные ослепительные улыбки.
— Представляю, как вам было трудно…
Джессика не могла даже сказать ему, что не нуждается в его жалости, потому что жалости в его словах не было. Было простое человеческое понимание и сочувствие.
Хотите чего-нибудь выпить? Еще чаю? Кофе? Или чего-то покрепче?
Николас улыбнулся с неожиданной теплотой.
— Мне действительно надо идти…
Джессика поднялась с кресла и направилась к выходу.
— Почему вы меня боитесь? Неужели я такой страшный?
Если он хотел смутить ее своим вопросом, то ему это удалось.
Страх — понятие неоднозначное. Оно может значить все, что угодно. Джессика медленно обернулась и настороженно заглянула Николасу в глаза. Да, она действительно его боялась. Но она скорее умрет, чем покажет ему свой страх. Джессика вызывающе задрала подбородок.
— Я нисколько вас не боюсь.
Она вдруг поняла, что не может отвести взгляд. У нее возникло неприятное чувство, что Николас смотрит ей прямо в душу и видит все ее сокровенные тайны.
Господи, что же это такое? Она ведь сразу поняла, что с этим мужчиной лучше не связываться, что надо бежать от него без оглядки. Уходи, твердила она себе, как заклинание, немедленно уходи.
Николас улыбнулся, и в его глазах вспыхнули искорки смеха.
— Хорошо.
— Почему хорошо? — нахмурилась Джессика.
Николас секунду помедлил. Он знал, что слова, которые он сейчас скажет, наверняка отпугнут ее, но все равно решил их сказать:
— Потому что ты мне очень нравишься. И я хочу тебя…
Он протянул руку и очень бережно и осторожно провел пальцем по ее щеке.
Это легкое прикосновение обожгло ее, словно огонь. По всему телу разлилась томная слабость. И это очень ей не понравилось. Не понравилось именно тем, что это было приятно.
— Смятые простыни и разгоряченные тела? — Джессике с трудом удавалось сохранять насмешливый тон. Взгляд Николаса проникал ей в самую душу, завораживал, прожигал насквозь. Она резко вскинула голову и отступила на шаг. — Я не из тех, кого интересуют развлечения на одну ночь.
Дерзость и страсть. Эта женщина нравилась Николасу все больше и больше. Он хотел ее всю, без остатка, и знал, что она будет сопротивляться ему до последнего.
— Я тоже не из тех.
Когда он это сказал, Джессику пробрал какой-то странный озноб. Она не знала, что с ней творится. Этот мужчина был для нее загадкой. Только-только она начинала составлять о нем какое-то более-менее четкое представление, как он тут же открывался перед ней совсем с другой, неожиданной стороны.
