«Господи, когда же все это кончится!» — думала она, изредка поднося ко рту бокал с водой.
Однако впереди были еще десерт, сыр и кофе. Пройдет еще целый час, прежде чем можно будет под каким-нибудь благовидным предлогом встать и уйти.
Джереми склонился к ней, положив руку на спинку ее стула.
— Скажи, дорогая, — произнес он заговорщицким тоном. — Он что, действительно так могуч в постели?
Мишель не удостоила его ответом и, старательно отводя взгляд от Никоса, завела разговор с сидевшим рядом мужчиной. Позже она не могла даже вспомнить, о чем они говорили.
На десерт было подано экзотическое блюдо, состоявшее из пахлавы, свежих фруктов и крема с коньяком.
Мишель съела лишь несколько виноградин.
— А не перейти ли нам в гостиную и там выпить кофе? — предложила Антония, увидев, что все с довольным видом отодвинулись от стола.
Это были самые прекрасные слова, произнесенные за последние несколько часов, и Мишель, вставая со стула и направляясь к родителям, с трудом заставила себя идти спокойно.
Шанталь Жерар устремила на дочь задумчивый взгляд.
— Я понятия не имела, что ты знакома с Никосом Алессандросом.
Деньги — важная вещь. Происхождение, конечно, тоже. У Бейтсон-Берроузов есть и то, и другое. Однако состояние Алессандроса так просто не сбросишь со счетов.
Мишель словно воочию видела, как крутятся шарики в голове у матери.
— Я хочу уйти пораньше.
— Едешь куда-нибудь с Джереми, дорогая?
— Нет.
— Попятно, — многозначительно сказала Шанталь. — Поговорим утром.
— Поверь, татап, мне совершенно нечего тебе сказать. — Мишель еле сдерживала раздражение, глядя па поднятую в немом укоре бровь матери. — Совершенно нечего, — повторила она спокойно.
— Если ты немножко подождешь, мы подбросим тебя до дома.
Надо было приехать на своей машине. Послушалась Джереми, которому непременно хотелось за ней заехать. Очень неразумно, усмехнулась Мишель про себя.
До дома было меньше километра, так что, будь это днем, она спокойно дошла бы пешком. Однако идти одной ночью — совсем другое дело.
— Я вызову такси.
Антония между тем угощала гостей кофе отменной марки, вместе с которым были поданы ликер, сливки, молоко, крохотное, на один укус, печенье и бельгийский шоколад разных сортов.
Мишель добавила в кофе сахара и молока и выпила его с быстротой, какую только позволяли приличия. Поставив чашку с блюдцем на ближайший столик, она повернулась, чтобы пойти попрощаться с хозяевами, и у нее екнуло под ложечкой — Антония и Эмерсон о чем-то увлеченно разговаривали с Никосом Алессандросом.
