Значит, думал Валентайн, хоть все и вопят, надрывая глотки, и машут руками, как ветряки крыльями, есть среди них и те, что критикуют Коронованного? Сколько же таких, что приветствуют его только из страха или личного интереса?
Гайроги замолчали. Валентайн послушал и другие разговоры, но на этот раз ничего интересного не было. Время все еще ползло, как улитка.
Валентайн переключил внимание на Арку и смотрел на нее так долго, что запомнил все ее украшения — вырезанных в камне героев далекого прошлого Маджипуры, героев войны с метаморфами, коронованных, предшествовавших легендарному Стиамоту, древних Понтификов, Благословенных Леди… Арка, по словам Шанамира, была очень старой и в Пидруде считалась священной.
Ей было девять тысяч лет, ее вырезали из блоков вилатисского мрамора, могущего противостоять всем непогодам. Пройти под Аркой означало, что ты теперь под защитой Леди и тебе обеспечены хорошие сны на целый месяц.
То тут, то там заговаривали о том, где сейчас находится Коронованный. Вот он выехал с Золотой площади и направился к Воротам Фалкинкипа; а сейчас он остановился в кварталах, населенных хьертами и урунами, чтобы швырнуть им пару горстей пятикроновых монет; наверняка задержался у плачущего ребенка, гладя того по голове, надолго замер у гробницы своего брата лорда Вориакса… Коронованный, Коронованный! Сегодня внимание всех обращено на тебя!
Мысль Валентайна сама собой последовала за властителем. Ну что за бессмыслица — все время парад! Эти роскошные выезды на люди, вынужденная улыбка, взмахи рукой, раздача монет — участие в бесконечном безвкусном спектакле, устраиваемом то в одном, то в другом городе, демонстрация наличия всей правительственной власти в одном физическом теле! Рев толпы, оскаленные рожи черни… И при такой занятости — ухитряться держать в руках бразды правления. А… надо ли их держать? Система государственности была такой древней, что все шло, наверно, само собой.
Древний Понтифик, скрытый по традиции где-то в таинственном Лабиринте Альханроеля, издавал декреты, которым подчинялась вся планета, а его приемный сын и наследник Коронованный, занявший Горный Замок, был исполнителем его воли, он правил ею — в то время, когда не присутствовал на очередном параде. Не был ли он лишь символом величия? Мир, такой спокойный, благожелательный и даже веселый, думал Валентайн, не без темных пятен, конечно, — нуждается ли он в этой помпезной надстройке? Пережиток, пережиток давно закончившейся эры, может быть, нуждавшейся в ней. А так ли она нужна сейчас?
