Скандары, не обращая на людей внимания, в том же темпе продолжали игру.
— Верни бросок, — предложила девушка.
Осторожничая сверх меры, чтобы, не дай бог, не задеть девушку, Валентайн бросил. Кинжал описал дугу и упал к ее ногам.
— Мог бы сделать это получше, — услышал он.
Другой кинжал он швырнул посильнее. Девушка уверенно поймала его, выхватила из рук беловолосого очередную «игрушку» и послала их, одна за одной незнакомцу. Он перехватил на лету обе.
На лбу его выступил пот, но он уже вошел в заданный девушкой ритм игры.
— Давай, давай! — подбадривала она.
Он бросал, ловил, снова бросал, беловолосый метнул ему и третий кинжал, он поймал и этот, успевая следить за движениями девушки.
Добро бы это были игровые, тупые кинжалы, но воздух рассекало настоящее оружие. Игра родила в нем автоматичность движений, руки опережали мысль, схватывая один кинжал и почти одновременно посылая напарнику другой.
И все же подумал, что промаха ему не избежать, кинжал неминуемо вопьется в его тело. А оба напарника смеялись и все убыстряли темп. Он тоже растянул губы в улыбке и работал еще минуты три, пока не почувствовал, что новый рефлекс изменяет ему. Пора было остановиться.
Три последних кинжала он намеренно бросил неточно, а потом выпрямился и поднял руки, тяжело дыша.
Жонглеры, стоящие напротив, зааплодировали.
Скандары же не прекращали свое чудовищное кружение кинжалов. Но один из них крикнул:
— Хоп!
Все шестеро, как по команде, повернулись и двинулись в направлении спальных помещений.
Девушка подошла к Валентайну.
— Я — Карабелла, — сказала она.
Жонглерша была не выше Шанамира и совсем молоденькая. Небольшое мускулистое тело дышало энергией. На ней был ладно сидящий светло-зеленый камзол и брюки, а на шее тройная нитка полированных раковин. Темные, как и волосы, глаза, приветливая улыбка.
— Ты раньше жонглировал, друг? — спросила, задирая голову к Валентайну.
— Никогда.
Он вытер лоб.
— Чертовски трудная штука. Удивляюсь, что руки у меня целы.
— Ты никогда не жонглировал? — крикнул издали беловолосый. — Только природная ловкость и ничего больше?
— Должно быть, так, — ответил Валентайн, пожимая плечами.
— Что-то не верится, — бросил мужчина.
— А я верю, — возразила Карабелла, — он хорош, Слит, но, конечно, не в форме. Ты не видел, как он нервничал, как дергался раньше времени. А его броски? То переброс, то недоброс. И как он был естественно неуклюж! — девушка засмеялась. — Просто у Валентайна хороший глаз, Слит, и он говорит правду. Он никогда раньше не жонглировал.
