— Подожди, милый! Такой чудный день! Наслаждаться уединением мы сможем и под дождем в Слепнево.
— В Слепнево — своя прелесть, наша спальня во время ливня напоминает вигвам. А в здешнем отеле я думаю о борделях Тайланда… леопардовых шкурах, смуглых наложницах… Давай удерем в нашу пещеру, пока господа из «Аполлона» не нагрянули с идеями новых экскурсов. Между прочим, этот Чулков строит тебе куры. Я заметил.
— Глупости. Тебя послушать — в меня влюблен весь Париж!
Последнюю фразу Анна произнесла по-французски, насмешливо и чуть громче, чем следовало. Прежде всего ей вовсе не хотелось в отель. Она там не видела ни вигвама, ни Тайланда — лишь неумелого мужчину, изо всех сил изображавшего нечто очень страстное, экзотическое. Анна пока еще считала нужным наигрывать хоть какие-то ответные чувства, но необходимость притворяться все больше раздражала. А Николай удваивал пыл и все спрашивал: «Ты еще не устала, моя жаркая?..» Что за пытка…
Но была и еще одна причина. Уже третий день Анна встречала в парижском, насыщенном любовными флюидами воздухе настойчивый взгляд странного мужчины.
Чаще всего он просто сидел на скамейке поодаль и наблюдал. Однажды они столкнулись с незнакомцем в переулке поздно вечером, и Анна заметила, что он вошел в соседний дом на бульваре Распай, совсем рядом с их отелем.
«Странный тип… Да — странный! Так, допустим, я расскажу все Вале… «Мы сидели за столиком — Георгий Чулков острил, Николай оглядывал экстерьер проходящих дам, прочие обсуждали стихи в «Парижском культурном обозревателе», а я просто скучала, и вдруг… Не знаю, как и объяснить. Прямо передо мной, на скамейке бульвара, раскинув руки на спинку, спокойно сидел молодой человек примерно наших лет. Он смотрел прямо на меня, и я, наткнувшись взглядом на этот взгляд, словно укололась. Кажется, даже ойкнула. Потом заметила его фигуру, голову, лицо. На вопрос Чулкова, в чем дело, ответила: «Оса!» Да, я обожглась! О его глаза, о его красоту, подобную которой видела только в мраморе античных статуй. Ты помнишь голову Антиноя в учебнике истории? Он просто копия! Широкий чистый лоб, грива разметанных, живописно вьющихся волос, губы чудесного рисунка, словно над ними трудился античный мастер… А глаза… Знаешь, бывают такие выпуклые веки — словно слегка опущены, затеняя ресницами взгляд… Короче, никого, подобного этому незнакомцу, я в жизни не встречала… Потом случилась забавная сценка: на второй или на третий день. Он подошел к нашему столику, услышав французскую речь — аполлоновцы не хотели выделяться среди местного населения и частенько переходили на французский.
