Длинный рассказ Татьяны Ильинишны о чудесном сне близился к концу, и Раечка как-то лениво протыкала иглу вверх и вниз, наклонясь над пяльцами. Демьянов вспоминал, озирая комнату с лампадами перед целым иконостасом старинных икон, постелью старой Курмышевой, зарей, ударявшей красно и холодно в окно, — тот вечер, недавний и уже так далекий, когда они с Мятлевым ходили мыть руки в эту спальню.
— …и вдруг вместо Сереженьки у меня в руках — петух…петух и петух: хвост, гребень, лапы. Маргарита, будто, кричит: «Бросьте, тетенька, петуха!», а я в ответ: «Это не петух, а Сережа». Но тут он крыльями захлопал, закукарекал и полетел из моих рук в окно на солнышко, — кончила Татьяна Ильинишна и умолкла.
— Темно работать, — после молчания сказала Раиса, откидываясь на спинку в полосу уже смягченной порозовевшей зари.
«Не стоит утруждать себя, Раечка, последние дни», — проговорила старуха, выходя распорядиться об огне.
«Надолго вы уедете, Раиса Алексеевна?» — спросил тихо Демьянов у девушки, будто еще похудевшей.
— Как поживется; может, и долго и совсем там останемся, ведь мы с мамашей никаким делом не связаны.
«Скучно станет».
— Полноте, что за скука? Там тетя Клеопатра с семьей, близко монастырь, дом у нас теплый; замуж я не собираюсь, да если бы и вздумала, так и там можно найти человека.
«Вы никогда там не живали?»
— Нет.
«И не были даже?»
— Ну так что же? если быть всегда, где бывал, так на одном месте весь век просидишь.
Помолчав, она спросила:
— А вы, Михаил Александрович, как?
«Что как?»
— Куда думаете весной ехать?
«Не знаю сам еще куда».
— Вот приезжайте к нам.
«Благодарю вас».
Опять помолчав, она снова завела тихо и робко:
— Что я у вас спрошу: Павел Иванович Мятлев, женился он или нет?
«Женился?! отчего вы думаете?»
Раиса молчала в темноте.
«Отчего вы это думаете?» — снова с тревогою спросил Демьянов.
— Я не думаю, я спрашиваю. Отчего же бы ему и не жениться? — каким-то не своим голосом говорила Раиса. Помолчав, она прибавила: — Помните, как вы свои именины у меня справляли?
«Еще бы! этот день навсегда мне памятен!»
— И мне тоже, — сказала Раечка протяжно и умолкла.
