Сибилла держала теперь ребенка одной рукой лишь силой воли. Она перестала сопротивляться и, стараясь двигать только ногами, держала голову ребенка над водой, позволяя реке нести их вперед.
Сибилла всегда считала себя предприимчивой. Она выросла в замке Эйкермур, возле узкого морского залива. Она всегда жила на границе. Ее старший брат часто учил ее, как можно выжить в самых сложных условиях, и поэтому она превосходно плавала и умела сохранять хладнокровие даже тогда, когда предчувствовала безвыходную ситуацию.
– Брыкайся! Не останавливайся, шевели ногами! – крикнула она, подтягивая ребенка поближе, чтобы переместить его себе на спину, давая ему возможность держаться за ее шею. Правой рукой она теперь придерживала его на себе и могла двигать только левой. Ребенок вяло бултыхал ногами по воде, и она почувствовала, как отчаяние начинает овладевать ею. Когда же юбки обернулись вокруг ее ногу бедер и стали мешать двигаться, Сибилла внезапно поняла, что силы скоро покинут ее и ей просто необходимо найти что-нибудь, за что она смогла бы уцепиться и поплыть дальше.
Вода заливала ей лицо, и она с трудом видела, куда они плывут, интуитивно понимая, что они быстро приближаются к речному изгибу. Их несло к каменным валунам у северного берега Твида, где рядом с камнями из воды торчали остатки каменного старинного моста. Удариться о валуны и о камни моста было равно опасно.
Внезапно она вспомнила о дереве, которое застряло на изгибе реки и вытянуло по всему периметру длинные толстые ветви. У дерева застрял мусор, какие-то бесполезные для нее веточки, но ничто не было таким большим, что могло бы удержать их на воде. Если бы только она смогла ухватиться за мокрое дерево...
Саймон мчался по полю, когда услышал пронзительный свист, который заставил его оглянуться. Он увидел, как Ходж отчаянно машет рукой, и, повернув лошадь назад, заметил, что Ходж спрыгнул с коня и исчез в кустарнике. Следы Ходжа вели через кустарник к реке, где мелькала теперь его косматая голова, и Саймон увидел, что Ходж делает попытки зайти на полузатопленное бревно со множеством обломков, застрявших около него. Заметил он также и промокшую, измученную женщину, цепляющуюся за ветви, и ребенка, висящего у нее на шее.
Женщина, казалось, была в обмороке или захлебнулась, и ее тело безжизненно застряло в ветвях дерева. Она не пыталась даже отодвинуть грязные обломки от своего лица и от волос.
Потом он заметил, что она дрожит, силы явно покинули ее, и ей было сложно дышать и держаться на плаву, так что она делала это на последнем издыхании. Ребенок выглядел не лучше, но его руки еще обвивались вокруг шеи женщины, почти задушив ее.
