— Ты чертовски привлекательная особа, — проворчал он.
— А ты? — спросила Хильда.
Этим его было не пронять. Ясон знал — вся его харизма по-прежнему при нем. При нем та сила, что была вложена в его хромосомы сорок два года назад. Да, волосы заметно поседели, и он их подкрашивал. Тут и там появились несколько морщинок. Тем не менее…
— Пока у меня есть голос, — сказал Ясон, — все у меня будет в порядке. Я буду иметь все, что захочу. Ты ошибаешься на мой счет — это из-за твоей секстовой отчужденности, твоей заветной индивидуальности. Так называемой индивидуальности. Ладно, если не хочешь лететь в тот дом под Цюрихом, куда ты тогда вообще хочешь отправиться? К себе домой? Или ко мне?
— Я хочу выйти за тебя замуж, — отозвалась Хильда. — Чтобы не было твоего дома и моего дома, а был наш общий дом. Я брошу петь, рожу трех ребятишек, и все они будут похожи на тебя.
— Даже девочки?
— Все трое будут мальчики, — сказала Хильда.
Ясон нагнулся и поцеловал ее в нос. Хильда улыбнулась, взяла его за руку и тепло похлопала по ладони.
— Сегодня вечером мы можем отправиться куда хочешь, — сказал он глубоким басом — уравновешенным, уверенным, почти отеческим; обычно ничто не действовало на Хильду так успокаивающе, как этот тон. И все-таки, подумал он, я от тебя уйду.
Хильда этого боялась. Порой во время ссор, особенно в цюрихском доме, где никто не мог их услышать и вмешаться, Ясон подмечал на ее лице этот страх. Мысль о том, чтобы остаться в одиночестве, давила на Хильду — это понимали и она, и Ясон. Страх этот постоянно присутствовал в их совместной жизни — но только не в жизни публичной. Подлинно профессиональные артисты, в той жизни они всегда и полностью держали себя в руках, всецело руководствуясь разумом. Какое бы раздражение и отчуждение они друг к другу ни испытывали, подобно двум хорошо отлаженным машинам они действовали в мире очарованных ими зрителей, авторов восторженных писем, шумных поклонников. Даже откровенная ненависть не способна была этого изменить.
Впрочем, настоящей ненависти между ними быть не могло. Слишком уж много между ними было общего.+
Слишком многое они друг у друга черпали. Даже такой чисто телесный контакт, как сидение бок о бок в градолете марки «роллс», дарил им счастье. До тех пор, по крайней мере, пока этот контакт не был ничем нарушен.
Потянувшись во внутренний карман своего сработанного по спецпошиву пиджака из настоящего шелка — одного, быть может, из десяти во всем обитаемом мире, — Ясон достал оттуда упаковку подлинных государственных банкнот! Громадная сумма, спрессованная в толстенькую пачечку.
