— У вас не найдется немного дарвона? — спросил Бакман у Вестербурга.
— Аптека заперта, — сказал Вестербург.
— Но у вас есть ключ.
— Вообще-то, — сказал Вестербург, — я не должен им пользоваться, пока фармацевта нет на месте.
— Сделайте исключение, — резко произнес Герб. — На этот раз.
Вороша связку ключей, Вестербург направился к двери.
— Будь фармацевт на месте, — некоторое время спустя заметил Бакман, — ключ бы ему не понадобился.
— Вся наша планета, — отозвался Герб, — управляется бюрократами. — Он пристально разглядывал Бакмана. — Вы слишком нездоровы, чтобы и дальше вести дела. Когда он даст вам дарвон, отправляйтесь домой.
— Я не болен, — возразил Бакман. — Просто неважно себя чувствую.
— Тем не менее вам не стоит здесь находиться. Я тут со всем справлюсь. А то вы то уходите, то снова возвращаетесь.
— Я сейчас как животное, — сказал Бакман. — Как подопытная крыса.
Телефон на большом дубовом столе зазвонил.
— Может это быть кто-то из маршалов? — спросил Бакман. — Сегодня я с ними разговаривать не могу. Это надо отложить на потом.
Герб взял трубку. Послушал. Затем, прикрывая ладонью микрофон, сообщил Бакману:
— Это Тавернер. Ясон Тавернер.
— Я поговорю с ним. — Забрав у Герба Майма трубку, Бакман сказал: — Привет, Тавернер. Уже поздновато.
В ухе у него тут же прозвучал гулкий голос Тавернера:
— Я хочу сдаться. Сейчас я в квартире у Хильды Харт. Мы здесь вместе ждем.
Обращаясь к Гербу Майму, Бакман сказал:
— Он хочет сдаться.
— Велите ему явиться сюда, — сказал Герб.
— Явитесь сюда, — сказал Бакман в трубку. — А зачем вы хотите сдаться? Ведь мы в конечном счете все равно вас убьем, сукин вы сын. Грязный убийца, вы же сами это знаете. Почему же вы не бежите?
— Куда? — прохрипел Тавернер.
— В один из кампусов. Лучше всего в кампус Колумбийского университета. Там все более-менее нормализовалось; есть еще кое-какие запасы пищи и воды.
— Не хочу, чтобы за мной охотились, — сказал Тавернер. — Надоело.
— Жить — это значит, чтобы за тобой охотились, — проскрежетал зубами Бакман. — Короче, являйся сюда, и мы тебя оформим. Да, и эту дамочку Харт тоже с собой прихвати. Чтобы мы смогли записать ее признание. — Дурак ты набитый, подумал он. Сам сдаешься. — Отрежь себе яйца, пока они у тебя еще есть. Гнида вонючая. — Голос генерала полиции задрожал.
— Я хочу оправдаться, — тонко прозвенел в ухе у Бакмана голос Тавернера.
— Как только ты сюда явишься, — сказал Бакман, — я сразу же тебя пристрелю. Из моего личного пистолета. За сопротивление при аресте, дегенерат ты чертов. Или еще за что-нибудь. Уж как нам заблагорассудится это назвать. Как больше понравится. — Он повесил трубку. — Он едет сюда, чтобы его тут убили, — сказал он Гербу Майму.
