– А что, это идея! – улыбнулся в ответ архитектор.
Я вернулась в игровую комнату вовремя – как раз закончился оплаченный час. Попытка идентифицировать моего моряка в толпе возбуждённых бактерий успешно провалилась. Дети носились туда-сюда, обстреливали друг друга поролоновыми шариками, катались на самокатах, висели на сетке, прыгали на батуте. Гигантский трёхэтажный «обезьянник» давал детишкам блестящую возможность максимально долго избегать встречи с родителями – в его закоулках можно было затеряться.
Три минуты я выкрикивала Ванино имя, всматриваясь в толпу детишек. Потом сняла туфли и полезла внутрь. Тюленем пропахала добрых два километра по всевозможным туннелям, подъёмам и спускам, забиралась в какие-то домики, падала в ямы. Взмокла. А дети занимаются всем этим добровольно!
Я не нашла Ваню. Горло стиснуло ледяной перчаткой страха, в груди заколотилось сердце, с каждым ударом проваливаясь всё глубже в чёрную пропасть невероятного, космического ужаса.
– Где он?!
Девушка-воспитатель смотрела озадаченно.
– Я сменилась десять минут назад, – пролепетала она.
– А где предыдущая девушка?
– Ушла домой.
– Звоните ей, пусть вернётся! И позовите менеджера, охранников, директора – всех! Куда вы дели моего ребёнка?!
За границей детской комнаты начиналась территория игровых автоматов, боулинг, картинг, потом шли бесчисленные кафе… Всё это было заполнено посетителями. Что, если Ваня ускользнул от внимания гувернантки и выбрался из игровой комнаты? Он также мог уехать на эскалаторе на любой другой этаж «Бумеранга» и отправиться на прогулку по бесконечным магазинам и супермаркетам…
Понастроили!
Проклятые торговые комплексы!
Воскресная мекка миллионов семей… Есть, пить, развлекаться… Хлестать пиво, запихивать в рот суши, пялиться на киноэкран, хрустеть попкорном, кидать шары, пускаться в крысиные бега по магазинам. Только бы ни о чём не думать, а безостановочно потреблять удовольствия в попытке заглушить этим судорожным потреблением страх перед лавиной нерешённых вопросов и проблем…
На помощь гувернантке уже подоспели три менеджера. Они по рации сообщали приметы исчезнувшего мальчика всем охранникам комплекса.
– У него кораблик на груди! – выкрикнула я в рацию. Меня трясло от ужаса, по щекам струились слёзы.
Я потеряла ребёнка.
Потеряла чужого ребёнка, вверенного моим заботам.
– Подождите!
Я метнулась к шкафчикам с одеждой. Ваниных кроссовок не было! Схватила бумажку, исписанную именами детей и телефонами их родителей – «наша» с Ваней строчка была аккуратно вычеркнута!
