Она лежала в тишине, чутко прислушиваясь к дыханию Линка, доносившемуся из соседней каюты. Она вновь и вновь возвращалась к мысли о том, почему же он отвернулся от нее, отверг то, что она предлагала? Это вызывало у нее ощущение внутренней пустоты и невольного стыда, словно она старалась всучить ему мелкую монету за все, что он для нее сделал.
Она вспоминала, как был разгневан Линк, когда говорил ей, что предлагать себя в качестве платы значит унизить собственное достоинство. Это было так непохоже на то, что проповедовал Дэниел. Эти мысли не давали ей покоя. Они преследовали ее даже во сне.
— Что? — испуганно произнесла Чандра, с трудом открывая глаза.
— Я сказал, чтобы ты собиралась, — терпеливо повторил он. — Мы отправляемся к моей сестре.
Когда до нее дошел смысл его слов, она отрицательно затрясла головой.
— Чего ты нервничаешь? Там ты примешь горячую ванну. Нас угостят вкусной едой. Нельзя же сидеть все время на консервах. Кроме того, я должен вернуть ей машину.
— Нет. Я не могу.
— Почему?
Она запнулась. Что ему ответить? То, что яхта стала для нее надежным убежищем и необходимость покинуть ее вызывала страх? То, что она боялась вновь оказаться в пугающем ее обществе? То, что ей трудно будет посмотреть в лицо Шейлы, которая отрицательно отозвалась о ней?
— Просто не могу, и все.
— Сестра не скажет тебе ни слова. Тем более я обещал быть у нее на обеде. У нас в запасе несколько часов.
— Ну и поезжай один.
— Чандра!
— Ей будет неприятна встреча со мной. Ты же слышал, что она говорила.
Линк подошел к ней и обнял за плечи. Его прикосновение было похоже на удар электрическим током.
— Слушай меня, — жестко сказал он. — У моей сестры память о матери всегда вызывает раздражение. Но знай, что сердце у нее такое же необъятное... как Тихий океан. Она всегда готова прийти на помощь тому, кто в ней нуждается. Знаешь, как получилось с Коном?
— Откуда же мне знать.
— Она увидела его в больничной палате, слабого, изможденного, и сразу же ринулась ему на помощь. Она даже не знала, что он мой друг.
— Прости. Я не думала...
— Она тоже не думала. А теперь собирайся.
— Но...
— Никаких «но». Собирайся.
Чандра перестала упрямиться. Она уже давно привыкла подчиняться чужой воле. Она принялась складывать свои пожитки в пластиковый пакет. Для генерала он слишком молод, подумала она, но ведет себя как генерал. Однако генерал — это армейское звание. На флоте это адмирал или что-то в этом роде. Она причесалась. Сейчас это не составляло труда. Она была коротко острижена. Дэниел всегда настаивал, чтобы она никогда не прибегала к ножницам. «Твоя красота, — говорил он, — зависит от длины твоих волос. А ценность зависит от красоты».
