Человеческий опыт слишком ограничен и соблазны его недостаточно могущественны, чтобы испытать до последней глубины сердце личности и развить все её способности до тех высших степеней, которые делают понятным, каким образом может быть осуществлено в конечном итоге спасение всех личностей и обожение их по благодати в гармоническом соотношении любви Божией и вместе с тем справедливости. Персоналистическое учение о перевоплощении, в котором признано существование более сложных ступеней жизни, чем человеческая, напр. жизнь социальных я, планетных я и т. д., делает понятным углубление опыта, увеличение мощи соблазнов и предельное развитие всех способностей, необходимое для свободного внутреннего принятия даров благодати Божией. Поистине Царство Божие силою берется, не в смысле, конечно, самоискупления, а в смысле подвига самой личности, без которого она неспособна усвоить благодатную помощь от Бога.
Под влиянием опыта одни личности возрастают в добре, а другие – в зле. Возможно и такое падение личности, при котором наступает осатанение её [XXIV]. Однако это извращение не может длиться вечно. Ничтожность зла, наличие имманентных наказаний и заботы Провидения о каждой личности рано или поздно приведут к тому, что даже и осатаневшее существо покается, вступит окончательно на путь добра и удостоится спасения. Учение о спасении всех личностей, включая и дьявола, развито такими великими отцами Церкви, как св. Григорий Нисский. Без этого учения невозможна теодицея.
Из современных великих представителей богословской мысли сошлюсь на от. Сергия Булгакова. Осуждению подверглось только его учение о Божественной Софии как природе (усии) Бога, но никто не может отрицать того, что другие оригинальные мысли его содержат в себе много ценных элементов. В своей книге «Невеста Агнца» он показывает, что учение о вечности адских мук в смысле бесконечной длительности во времени не возведено на степень догмата Православной Церковью и представляет собою лишь «богословское мнение» (стр. 512). За «конечные и ограниченные грехи», думает от. Сергий, несправедливо было бы налагать наказание, вечное во времени (515). Под вечностью адских мук он разумеет не количество, а качество мучения (198). Испытание мучений как последствий зла, согласно оригинальному учению от. Сергия, может продолжаться и после воскресения, поскольку переживание райского блаженства сопутствуется жгучим раскаянием в совершенных некогда грехах (479 – 492). Но это «не последнее, а предпоследнее состояние мира и человека» (524). Различая зоны (эпохи) мирового бытия как качественные пороги его (527), от. Сергий полагает, что в последнем зоне, когда Бог будет все во всём, все личности, даже и дьявол, будут спасены и свободны от мучений. Но прощёние зла и спасение даётся не даром (514), а на основании продолжающейся после смерти человека деятельности его души, постепенно очищающейся от зла. Пассивности души после смерти от. Сергий решительно не допускает, так как это противоречило бы «актуальной природе тварного духа» (527). В самом деле, основное свойство субстанциального деятеля есть творческая сила, которую он непрестанно использует для своих проявлений во времени. Таким образом, после телесной смерти человека жизнь его души продолжается, и новый опыт ведёт к преодолению зла. Но учение о перевоплощении от. Сергий отвергает. Он полагает, что смерть есть отделение человеческого я от тела и, следовательно, невозможность продолжать душевно-телесную деятельность (388). Я умершего человека, согласно учению от. Сергия, остаётся бесплотным до воскресения с преображенным телом. Следовательно, жизнь такого существа имеет духовно-душевный характер и даёт углубленный духовный опыт, содействующий очищению сердца и глубокому жгучему раскаянию. Поэтому, утверждает от. Сергий, Православие не признает неизменного зла, а допускает лишь «чистилище» с временным в нём пребыванием (391)
