Тишину нарушил звук голосов. Они вышли на первую цепь событий первого в эту ночь сновидения.
— Там, — Штиммиц указал на ресторан, расположенный в центре квартала с другой стороны улицы. По мере их приближения к ресторану голоса становились громче. Один голос, охрипший от волнения, принадлежал ребенку.
Просочившись сквозь ресторанную дверь, они стали наблюдать за сценой, разворачивающейся у них на глазах.
— Старая модель с щенком на блюде, — объявил Штиммиц.
— Неужели они все еще прокатывают ее? — Ральф с отвращением покачал головой. — Я-то думал, что они прогнали через нее уже всех детей из Дома Тронсена.
— Возможно, терапевт начал повторный курс.
Сон следовал своей чередой. На стол уже поставили блюдо с мертвой собакой мальчика. Мальчик, подросток с бледным лицом, вскочил со стула и закричал на официанта. По лицу его бежали слезы. На глазах Штиммица и Ральфа лицо официанта медленно превратилось в лицо женщины средних лет, возможно, матери мальчика. Мальчик ’ продолжал с надрывом кричать. Это был вопль боли. Потом, закрыв лицо руками, упал на стол рядом с телом мертвой собаки и судорожно Зарыдал. Спустя доли секунды образ матери-официанта растворился, равно как и труп собаки. Мальчик теперь плакал в пустом ресторане в полном одиночестве.
— Этот сон относится к числу наименее любимых мною, — сказал Ральф, и они отошли от ресторанных дверей. — От него по-настоящему отдает дурным вкусом.
— Ага. Именно это я пытался тебе втолковать. Ты меня понимаешь? — Штиммиц обвел жестом иллюзорный город сонного поля. — Ты не задаешься вопросом, понимают ли доктора дома Тронсена, что они делают на самом деле? Вообще кто-нибудь что-нибудь здесь понимает?
— Брось, опять ты за свое. — Ральф поддал носком ботинка камешек, попавшийся на его пути, но нога прошла сквозь него. — Только не Начинай снова говорить загадками. Дай мне на этот раз больше фактов, ладно? Раз тебе известно нечто такое, чего не знаю я, расскажи, а я послушаю.
Штиммиц бросил на него мимолетный взгляд, и на его губах промелькнула улыбка..
— Возможно, то, что я знаю, тебе не покажется тайной, — сказал он. — Возможно, то, что я знаю, знаешь и ты, и все остальные, просто на эти вещи мы смотрим по-разному.
Ральф остановился напротив другого аптечного магазина и повернулся к Штиммицу.
— Ты знаешь, что знаешь больше меня. Вы с Хельгой Уорнер проникли в Дом Тронсена.
— Подумай об этом. — Штиммиц по-птичьи наклонил голову на бок.
— Подумать «о чем»? — Ральфа потихоньку уже начинала разбирать досада.
