Все это им примерно в такой последовательности рассказанное выглядело вполне правдоподобно, хотя и необычно.
В моем распоряжении оставалась последняя возможность подвергнуть его проверке на «испуг», как возможного проходимца с темным прошлым и темными планами.
— Завтра я постараюсь переговорить со знакомыми медиумами, — сказал я, — а сейчас можно выяснить, нельзя ли ваши знания как-то использовать на Петровке, 38. — Я полуобернулся к своему товарищу. При этом пояснил, что мой товарищ в штатском является майором милиции по уголовным делам.
— Об этом надо подумать, — ответил Н-ский, не выказав внешне никакого волнения. — Можно, конечно, составлять для оперативных работников гороскопы, по которым будут видны дни, наиболее благополучные и неблагополучные для их опасной работы. Но не знаю… Вы же не верите в астрологию.
— Ну а по методу голландца Краузе, который будто бы может помогать полиции отыскивать скрывающихся преступников и их жертвы просто так, мысленно…
Оказалось, что Н-ский, так же как и я, слышал о таком ясновидящем. (Несколько позднее видел отрьюки любительского фильма о Краузе, а затем прочитал в каком-то из журналов, что будто все это блеф, подстроено в качестве рекламы, и амстердамская полиция якобы не прибегает к его услугам.)
— Надо попробовать, — ответил, подумав, Н-ский. — Для этого потребуются фотографии разыскиваемых преступников и фотография хотя бы одного убитого ими сотрудника органов.
Я недоуменно переглянулся с товарищем.
— Ну а что вы будете с ними делать, с фотографиями, если мы их вам дадим? — спросил он Н-ского, уже глядя на него, как врач на больного.
— Как что? Буду работать, спрашивать, где скрывается преступник.
— У кого спрашивать? — не понял я.
— У убитого следователя, он скажет.
Это уже пахло спиритизмом, и мы устыдились углублять разговор на эту тему.
На другой день после нашего знакомства я переговорил со своим другом врачом Е. Т. Сальниковым о возможности сделать Н-ским сообщение для врачей в Доме медицинских работников о методе лечения больных так называемой биорадиацией. От экспериментов по методу ясновидящего голландского детектива мы, разумеется, отказались.
Много позже Н-ский показал мне свою «планшетку и буковый треугольник», с помощью которых он якобы мог осуществлять связь с потусторонним миром.
Надо ли говорить о том, что, когда мы познакомились поближе, я все еще был под отрезвляющим впечатлением разговоров о возможности «поиска» скрывающихся преступников с помощью мстительного духа покойного работника уголовного розыска! От этого пропадала охота всерьез воспринимать воспоминания Н-ского об излеченных им раковых больных биополем. Тем самым, что по старым определениям именовалось «флюидом», «одом», «магнетизмом», «праной» и еще бог знает чем. Тем самым «эфиром», который немедленно испарялся, как только им интересовалась улыбавшаяся в лицо магам наука.
