Однако чужая душа потемки, успокаивала себя Флисс. Ведь Морган не стал злорадствовать и торжествовать победу. Но как знать? Может быть, он просто не успел? Флисс вспомнила, как, сгорая от стыда, она заперлась в ванной. Она слышала, как Морган вернулся наверх с чаем. Постучал в дверь и сказал, что чай в спальне. Флисс не ответила.
В то утро, вспоминала Флисс, она быстро оделась — боялась, что Морган передумает и вернется. Увы, тревога была напрасной! Когда Флисс спустилась в гостиную, в камине уже пылал огонь. Из кухни доносился аромат только что сваренного кофе. Как Флисс ни торопилась, Морган оказался проворнее.
За завтраком Флисс только выпила кофе. Кусок не шел в горло. В доме воцарилась напряженная атмосфера. К счастью, Морган не проронил ни слова об утреннем происшествии. Казалось, разговор об этом Моргану был так же неприятен, как и ей. Так что они оба молодцы! Провели два часа до приезда родителей без взаимных упреков и обвинений.
Свекор со свекровью приехали в четверть десятого. Флисс хлопотала на кухне, когда послышался стук в дверь. У калитки опять толпились репортеры. В окно Флисс видела, как Селия с Джеймсом миновали толпу, не проронив ни слова. Слишком много неприятностей доставила им злополучная фотография!
Морган открыл дверь. Флисс решила вести себя как ни в чем не бывало. Она опасалась за Моргана — как он поведет себя? Однако в глубине души Флисс была уверена, что он не допустит ее унижения.
Это была одна из самых неприятных минут в ее жизни. Флисс сделала героическое усилие и вышла навстречу гостям. В эту минуту ей было все равно, как Морган выкрутится из создавшегося положения и что он скажет своим родителям о Грэме. Теперь это не имело ровным счетом никакого значения! Глаза свекрови были холодны как лед. Селия злопамятна, и у нее не вымолить прощения. Ведь Морган — ее единственный сын!
— Здравствуй, золотко мое, — с деланной улыбкой приветствовала она невестку. При этом в голосе ее не было и следа обычной для Селии сердечности. — Ты все еще здесь? — удивленно спросила она сына. — А я думала, ты уже уехал.
— Помолчи, Селия! — с укоризной сказал свекор, нарочито громко чмокнув Флисс. — Не сердись на нас, Флисс. Мы понимаем, как тебе было одиноко все эти годы!
Флисс улыбнулась через силу. Она ощущала на себе пристальный взгляд Моргана.
— Все это выдумки газетчиков, мама, — поспешил он успокоить мать. — Всегда сделают из мухи слона.
— Фелисити, а как же твоя помолвка? — осведомилась Селия. — Почему мы узнаем обо всем последними?
