Отношение к этому противоестественному закону – лакмусовая бумажка, определяющая и высвечивающая истинное лицо депутата, независимо от его партийной принадлежности и политических предпочтений. Ведь речь идёт о крайнем противопоставлении народу основной ветви власти, к которой каждый гражданин России мог бы апеллировать в любых спорных случаях – с реальной надеждой на справедливое решение суда.
(Лично у меня хранится несколько материалов по гражданским искам к государственным органам и торговым фирмам – в советские годы сии смехотворные, но отнюдь не смешные документы стали бы подлинной находкой и украсили бы страницы всем нам памятного достославного «Крокодила».)
Странно, что весь депутатский корпус, защищённый статусом неприкосновенности, смирился с всё расширяющимся использованием этого явно антиконституционного закона об экстремизме с целью тотального подавления и уничтожения всякого инакомыслия и здоровой, естественной оппозиционной борьбы. Ещё более странно то, что практически незамеченным осталось публичное признание министра внутренних дел Р. Нургалиева в том, что он не знает, как следует понимать термин «экстремизм». А ведь это же и значит, что под прикрытием звучного нерусского слова творится самый разнузданный произвол, который низводит существующий в России политический строй до уровня фашизма. Здесь ведь лиха беда начало: аппетит, как известно, приходит во время еды, и совершенствование, внедрение самых изощрённых, иезуитски закамуфлированных словоблудием форм преследования – дело времени и техники. А при разнообразии достаточно апробированных и развитых способов подкупа в негодяях, желающих основательно поживится на полицейском каннибализме, недостатка не будет.
Закон об экстремизме принимали не избранники народа, а назначенцы власти и крупного капитала – «единороссы», скопом (на долларовой смазке) протащенные в Госдуму, ставшую вертепом беззакония, с помощью дорогостоящего всероссийского избирательного спектакля, представляющего собой беспроигрышную игру в одни ворота. И поскольку для определённого политического равновесия и видимости «цивилизованной» демократии в состав депутатов допущена и прирученная властью команда КПРФ, она своим молчаливым, соглашательским бездействием фактически признала этот закон-кистень допустимой юридической нормой. Если бы это было не так, думская команда Г. Зюганова (то бишь фракция) просто обязана была – по долгу совести и чести – в интересах подлинной борьбы за народное дело! – каждый рабочий день в Думе начинать с протестного демарша, используя все доступные формы и методы воздействия – вплоть до организации бойкота, гражданского неповиновения, уличных шествий и т.п., потому что активная борьба против антиконституционного закона об экстремизме, против сатанинской 282-й статьи УК – это праведная борьба в защиту Конституции, борьба за нормальную, достойную жизнь свободных людей, а не пугливо оглядывающихся, стреноженных рабов. В связи с этим ещё раз хочется напомнить депутатам Госдумы, заявляющим себя коммунистами, постулат древних ариев Индостана: «Мир оглох от хороших слов!»
