Дуло повернулось и замерло как раз на уровне моего виска.
— Это моя манера стрелять, — сказал он, глядя на меня в упор.
Велда сказала:
— Если эта штука выстрелит, ты меня не получишь.
Этих слов было недостаточно. Он опять стал хихикать.
— Валяй, валяй, за этим я и пришел. Кусайся!
— Что?!
— Играешь, ну и играй!
Дуло дернулось в ее сторону, потом вернулось на прежнее место. Он был готов пристрелить нас. Я бушевал от сдерживаемой ненависти и совершенно не чувствовал страха. Чуть-чуть пододвинувшись на тахте, я успел переместить руку на дюйм ближе к своему пистолету, но этого было слишком мало.
— Мне нужна эта девчонка, и ты знаешь это. Дай ее мне, я быстро исчезну и все довольны.
— Может быть, — сказал я.
Его глаза быстро скользнули по мне.
— Да, может быть, — ухмыльнулся он. — Ты что-то знаешь, чучело. Думаешь, ты сейчас выглядишь героем?
— Почему бы и нет?
— Конечно, почему бы и нет. Но что бы ты не думал, это не твой день, чучело. Так!
Теперь остались секунды.
Его глаза говорили, что он считает дело уже сделанным и меня покойником. Когда он взглянул на нас взглядом убийцы, мы с Велдой начали медленно приближаться друг к другу. Мы действительно погибли бы, если бы…
Кто-то рывком открыл дверь и стукнул его по руке. Очередь попала в угол. Со сдавленным криком он повернулся, но первый из вошедших в комнату опередил его, двумя пулями прошив его грудную клетку. Он упал на пол, им под ноги. Кровавые пузыри вздувались на его губах.
Я старался дотянуться до плаща с оружием, когда вошедший заметил меня и выпустил очередь поверх моей головы. В свете, падавшем из коридора, я разобрал, что они не из полицейских. Я узнал физиономию одного из них, с кем имел дело много лет назад.
Это был его последний выстрел. Я поймал своим 45-м и вдребезги разнес ему череп. Второй успел отскочить, и я услышал, как на улице взвыла машина. Все, что осталось от этой сцены — глубокая тишина вокруг.
Тот, первый, все еще лежал на полу, и я наклонился над ним. Я хотел спросить у него кое-что, но у меня уже не было времени. Сквозь кровавую пену он выдавил:
— Ты получишь свое, чучело.
Я не хотел, чтобы он мирно скончался.
— Знаешь, это все-таки мой день!
Его рот открылся судорожным усилием, у него уже начали костенеть мышцы.
«Откуда и куда? — подумал я. — Почему меня всегда окружают покойники? Я вернулся, все в порядке. Совсем как в веселые прежние времена. Любовь и смерть шествуют рука об руку».
Что-то в его лице мне было смутно знакомо. Я повернул его голову носком ботинка, всмотрелся. Велда спросила:
