Осознав, что пялится на нее, Кэллум раздраженно нахмурился и сказал отрывисто:
— Да, дом. Начнем сверху и будем постепенно спускаться вниз.
Дестини сомневалась, что двух дней достаточно, чтобы выполнить эту пугающую задачу, но послушно пошла за ним по массивной лестнице. На полпути им встретилась Стефани с полотенцем в руке и широкой улыбкой на лице.
— Начинаете осмотр? — спросила она, сделав вид, что зевает. — Сидеть у бассейна намного веселее.
— Может быть, позже, — ответила Дестини тем тоном, которым говорила с детьми в поселке, когда они просили чего-то, о чем явно не могло быть и речи.
Что, интересно, Кэллум нашел в Стефани? Для Дестини это было загадкой, что лишний раз говорило об отсутствии у нее жизненного опыта. О, она очень опытна, если дело касается трудных умственных задач, и всегда искусна в решении повседневных проблем в условиях суровой жизни в джунглях, но совершенно зеленая, когда речь заходит об эмоциональной стороне жизни.
Господи ты боже мой, она ведь все еще девственница! Они с Генри позволяли себе легкомысленные ласки, но лично у нее никогда не возникало желания довести их до естественного завершения. Может быть, у него возникало. А может, подумалось ей, его, как и Кэллума, интересуют только женщины, которые ведут себя как женщины. Неутешительный вывод. Дестини понимала, что у нее никогда бы не зародилось подобной мысли, если бы она не приехала в эту страну, и девушка гневно зыркнула на широкую мускулистую фигуру впереди. Нравится ей это или нет, а именно Росс был источником ее замешательства.
В данный момент Кэллум рассказывал историю дома, пока Дестини продолжала злиться у него за спиной. Только когда они очутились на последнем этаже, ей удалось изобразить на лице подобие улыбки, хотя задача была не из легких, поскольку она слишком остро реагировала на его присутствие.
— Надеюсь, — сказал он, поворачиваясь к ней — руки в карманах, голова слегка наклонена, — я не сообщаю вам то, что вы уже знаете.
— Откуда, скажите на милость, я могу знать что-то об истории британской архитектуры? — раздраженно парировала Дестини.
— Я думал, вы знаете все и обо всем, вы знаете больше языков, чем любая другая женщина, с которой я когда-либо встречался; вы лечите людей; вы преподаете; одной левой справляетесь со злыми тиграми и крокодилами, которые забредают к вам в поселок в поисках ужина.
— Не моя вина, что вам встречались неправильные женщины, — саркастически заметила она, тут же пожалев о своей вспышке, которая порождалась недостатком уверенности в собственной женственности.
