— Ну да, конечно, за такой короткий срок и в воскресенье!
Ванессе пришло в голову, что это, возможно, было причиной его возвращения. Джерард решил пригласить ту, которая, как он знал, была свободна. Она бесстрастно наблюдала за ним и заметила, как внезапно изменилось выражение его лица.
— Если только… — начал он и замолчал, взглянув на девушку с прежней обаятельной улыбкой. — Во всяком случае, жаль, Ванесса, что вы не можете поехать. Может быть, мы сможем сделать это в другой раз!
— Конечно, — согласилась она и направилась в свою комнату, уверенная, что, в конце концов, Джерарду не грозит провести этот вечер без партнерши.
Остаток дня прошел для Ванессы напряженно. В течение всего ужина она украдкой следила за Брентом, видя, что в нем произошла какая-то перемена, тень недовольного отчуждения омрачала его лоб.
— У мужчин есть нечто общее, — сказала за кофе Нора, когда Брент вышел из комнаты, — это склонность дуться на всех, после того как они рассердятся на кого-нибудь одного. Не старайтесь его ублажать. От этого будет только хуже.
Ванесса и не собиралась. Воспоминание о его насмешливых предположениях было еще слишком свежо. Она еще ощущала уколы от его резких фраз и видела, как презрительно кривятся его губы. Больше всего девушку ранила несправедливость. В своей неприязни и недоверии к кузену Брент зашел слишком далеко.
Позже, сидя возле него за столом красного дерева в кабинете, она наблюдала за тем, как сильные руки перелистывали бумаги, над которыми они работали накануне, и пыталась придумать какое-нибудь разумное предложение или найти ошибку в его рассуждениях. Но невозможно было отвлечься от Брента Мэллори, как от мужчины, и сосредоточиться только на том, что он говорил. Его холодный, спокойный тон раздражал Ванессу сверх меры. После десяти минут ее односложных ответов на вопросы Брент внезапно положил документ, который держал в руках, и какое-то время сидел неподвижно. Затем он отодвинул стул и посмотрел на девушку в упор.
— Так не пойдет. По-моему, атмосфера здесь так накалилась, что можно обжечься. — Он помолчал. — Видите ли, сегодня днем я был рассержен и, возможно, наговорил больше, чем следовало… хотя вы должны признать, что у меня были для этого некоторые основания. А теперь будьте хорошей девочкой, перестаньте дуться и давайте забудем об этом.
— Я не дуюсь! — в бешенстве заявила Ванесса, но, увидев озорной огонек в его глазах, почувствовала, что гнев в ней угасает. Невольно она улыбнулась.
