Вы помните, как, по странному недоразумению, все мы до самого вечера были уверены, что одержана крупная победа, двадцать тысяч пруссаков убито, кронпринц взят в плен… Непонятно, каким чудом, силой какого магнетизма отзвук народной радости проник в сознание несчастного глухонемого паралитика. Как бы то ни было, подойдя вечером к его кровати, я увидел, что передо мной другой человек. Взгляд был почти ясен, речь менее затруднена. У него достало сил улыбнуться мне и пролепетать два раза подряд:
— По… бе… да!
— Да, полковник, крупная победа!..
И в то время, как я рассказывал ему подробности блестящего успеха Мак-Магона, черты его заметно расправлялись, лицо озарялось…
Когда я вышел, его внучка, бледная, вся в слезах, встретила меня у дверей.
— Да ведь он спасен! — сказал я, взяв ее за руки.
У бедняжки едва хватило сил ответить мне. Только что стали известны подлинные события Рейхсгофена, бегство Мак-Магона, разгром всей армии. Мы в смятении глядели друг на друга. Она убивалась, думая об отце. А я содрогался, думая о старике. Он, несомненно, не вынесет нового потрясения… Но как же быть?.. Сохранить ему ту радость, те иллюзии, которые оживили его?.. Но тогда придется лгать…
— Что же, я буду лгать! — сказала юная героиня, торопливо отерла слезы и с сияющим видом вошла в спальню деда.
Тяжелую задачу взяла она на себя. Первые дни кое-как удавалось выходить из положения. Старик еще был слаб головой и поддавался обману, как младенец. Но по мере выздоровления мысли его прояснились. Приходилось держать его в курсе передвижения войск, составлять для него сводки. Жалко было смотреть, как прелестная девушка, днем и ночью склоняясь над картой Германии, переставляла флажки и силилась разработать целую победоносную кампанию: Базен[44] — на Берлин, Фроссар[45]-в Баварию, Мак-Магон — к Балтийскому морю. При этом она постоянно обращалась ко мне, и я советовал как умел. Но больше всего помогал нам в этом воображаемом наступлении сам дед. Ведь он столько раз при Первой империи завоевывал Германию! Он заранее предвидел все операции:
— Вот они куда теперь пойдут… Вот что сделают…
И его догадки всегда подтверждались, чем он очень гордился.
К несчастью, сколько бы мы ни брали городов и ни одерживали побед, старику все казалось мало. Он был ненасытен!.. Каждый день, явившись к ним,' я узнавал о новом успехе.
— Доктор! Мы взяли Майнц, — выходя ко мне навстречу, говорила внучка со страдальческой улыбкой, а из-за двери раздавался веселый голос:
