– Плита свободна только на час, а потом детишкам будет готовиться ужин,– уступила воспитательница.
– Это нас устраивает.
В тот же вечер красноармейцы оборудовали свою полевую кухню.
В 18.30 к Теплозу подошел ефрейтор Шамаль:
– Товарищ лейтенант, связь между позициями и ротным командным пунктом наведена. Слышимость хорошая.
– Хорошо, товарищ Шамаль. Теперь нужно установить постоянное дежурство у телефонов и периодически проверять связь. Подготовьте все необходимое для исправления в случае повреждений линии.
– Есть, товарищ лейтенант,– четко ответил Шамаль. В 19.30 сержант Михайлов доложил о готовности станции к боевой работе.
– Окопы должны быть готовы завтра, а сегодня около каждой станции вырыть щели и подготовить место для отдыха расчета и связистов,– приказал ему Теплов.
– Мы, товарищ лейтенант, посоветовались и решили сначала построить плетенку там, под деревьями, а затем уже строить землянку.
– Что это за плетенка?
– Вроде шалаша из ветвей, но прямоугольной формы. Пока тепло, она нас вполне устроит.
– Действуйте, товарищ Михайлов. К девяти вечера все номера расчета должны быть на своих местах.
Теплов позвонил на другие позиции взвода.
– Пятьсот шестьдесят первая к бою готова,– доложил начальник второй станции-искателя старший сержант Турчин.
– Чем занят расчет? – спросил Теплое.
– Отрываем щели и строим шалаш.
– Как с питанием?
– Мы как прибыли на позицию, тут же выделили двух человек, и они соорудили кухонный очаг. Обед был, ужин готовится.
– Еще раз опробуйте материальную часть и проверьте работу системы. Организуйте охрану позиции.– И тут же связался с другими подразделениями.
– Пятьсот шестьдесят вторая и пятьсот шестьдесят третья, доложите о готовности,– приказал Теплов вызванным к телефону начальникам станций-сопроводителей.
Выслушав доклады своих подчиненных, Теплов позвонил командиру роты и доложил о готовности взвода.
Наступил вечер. Лес, окружавший деревню, уже начал темнеть, хотя стволы берез еще светлели в лучах заходящего солнца. В деревне гавкала собачонка. «Чего ее разбирает? Ведь она будет мешать слухачам!» – сердито подумал Теплов и решил сам сесть на место слухача по азимуту, чтобы определить, будет ли лай мешать работе. Он надел шлем с наушниками и стал медленно поворачивать рупоры звукоулавливателя в сторону шоссе. Отчетливо слышался шум проходящих автомашин.
Теплов повернул ручку звукоулавливателя в сторону Коробово. Наушники наполнились звуками вечерней деревни. Играла гармошка, где-то дальше, очевидно в соседней деревне, молодежь пела теребящую душу песню «Последний нонешний денечек», по-прежнему лаяла собачонка. «Она работе по переднему краю мешать не будет, да и деревня к ночи угомонится,– подумал Теплов,– но нужно посадить слухачей на звукоулавливатели пораньше, чтобы они изучили местный звуковой фон и привыкли к нему».
