– Позволь мне, – сказала она дочери.
Фумио молча пододвинула к ней шкатулку, и Хана написала на гигантском амулете: «Фумио, 26 лет». Оказавшись в павильоне Мироку, этот амулет затмил собой все остальные, которые легко поместились бы на ладони. Фумио поднялась на цыпочки и повесила свои шарики высоко-высоко. Они поискали амулет, который Хана принесла сюда ради Кадзухико, но старые обереги почернели настолько, что прочесть иероглифы уже не представлялось возможности. Некоторые порвались, и теперь из дырок в шелке хабутаэ забавно торчала вата.
Вернувшись домой, Фумио принялась взахлеб описывать свой визит в храм.
– Не могу сказать, что верю в силу амулетов, но на душе действительно стало гораздо легче.
Ситуация сложилась немного неловкая. Фумио всегда отрицала древние традиции и преданно следовала современному стилю жизни. Но Хане не хотелось обижать дочь, поэтому вместо того, чтобы указать ей на расхождение слов с поступками, она раскритиковала ее наряд:
– Нельзя ли сделать что-нибудь с этим безобразным платьем? Ты в нем настоящая неряха. Не забывай, к нам постоянно гости приходят.
– Мне все равно, что люди думают, – отмахнулась верная себе Фумио.
В новогоднюю ночь 1931 года в Канто начался невиданный снегопад. Даже на западе после лунного Нового года пошел снег, и на землю в префектуре Вакаяма лег белый покров в три суна толщиной – зрелище поистине редчайшее для этих мест. Поздравляя друг друга с праздником, местные жители неизменно добавляли фразу, которую никто и никогда прежде не произносил: «Снег означает богатый урожай». Все обитатели города Вакаямы пребывали в прекрасном расположении духа.
Фумио лежала в родильном отделении больницы Красного Креста в Такамацу-мати и смотрела в окошко на снег.
– Слишком ярко. У меня от снега глаза болят.
Хана встрепенулась, припомнив болезнь Ясу, и поспешила задернуть шторки.
– Как малыш, матушка?
– Хорошо, не переживай.
Ребенок Фумио родился на месяц раньше срока, и его поместили в странный бокс под названием инкубатор. Медсестры заботливо ухаживали за несчастным младенцем, который не смог криком известить мир о своем появлении и до сих пор был не в состоянии сосать грудь.
– Ни хранитель Дзисонъин, ни амулет не помогли, матушка.
– Что ты такое говоришь? Поспи-ка лучше, а то окончательно сил лишишься.
– Ребенок совсем слабенький? – Фумио вдруг резко села и выкрикнула: – Я же его не потеряла, правда? Только не это… Опять…
– Тише, Фумио, успокойся! Разве доктор не сказал тебе, что с ребенком все будет в порядке?
