— Это попытка что-то сообщить нам, но смысл их, возможно, понятен только убийце. Изуродованные лица жертв наводят на мысль о поврежденном рассудке.
— А тело Лайвли еще…
— Я перенес его в погреб Большого зала, — успокоил декана Тимон. — Теперь я хотел бы вкратце услышать, что такое случилось в Хэмптон-Корте, что вызвало у вас желание убить меня, и где вы обзавелись трупом знаменитого убийцы.
Марбери приложил все силы, чтобы сдержать дрожь в голосе.
— Наш король безумен, повсюду видит ведьм, Мария написала Евангелие, я был отравлен, потом на обратном пути меня преследовал этот Деласандер, который убил Тома и застрелил бы меня, если бы не мальчики, которые умирают с голоду в лесах за городской чертой Лондона.
Несколько долгих секунд Тимон разглядывал Марбери.
— Возможно, — предположил он, — лучше будет забыть о краткости и рассказать чуть подробнее.
— Прежде всего вы должны осмотреть этот мешок костей.
— Да… — Тимон посмотрел на останки своего ученика. — Это так.
— Вы не представляете, как мне нужны смена одежды, пригоршня воды в лицо и галлон бренди. — Марбери потянул носом, потер ладони и шагнул на солнце. — Мне следовало бы остаться с вами для осмотра тела, но я лучше пойду к себе и попробую собраться с мыслями. Приходите в мой кабинет, скажем, через час.
— После отравления вам нужно бы поспать всю ночь и хорошо поесть, хотя я согласен с идеей о хорошей порции бренди. Но время не ждет. Я бы предпочел встретиться с вами в погребе Большого зала через полчаса. Мне не терпится услышать, что сказал вам король, а вы, в свою очередь, весьма удивитесь, услышав, что узнал я за время вашего краткого отсутствия. Если ваши и мои сведения хоть отчасти сложатся, перед нами, думаю, откроется заговор, от которого содрогнется мир. Старинные заблуждения, разоблачение которых потрясет устои и, без преувеличения, изменит все, что мы знаем и делаем. Все.
Сорок минут спустя Марбери обнаружил, что погреб под Большим залом — настоящий ледник. Он словно чувствовал, как стынет у него в жилах кровь и трескаются промерзшие до мозга кости. Тимон принес с собой несколько свечей, но в их свете холод становился еще заметнее. Марбери так и видел, как стужа висит в промозглом воздухе.
— Одно хорошо, — заметил Тимон, читая его мысли. — При таком холоде не чувствуешь трупного запаха.
Погреб представлял собой каменную коробку вдвое больше комнаты Тимона. Низкий потолок и грязный пол. Вдоль одной стены тянулись полки, заставленные в основном кларетом и хересом. Две других стены предназначались для хранения овощей. Здесь были навалены морковь, картофель, редис, лук и свекла.
